Восстание королевы

Росс Ребекка

– Мириай!

– Бриенна, пойдем, пожалуйста, – прошептала Мириай.

– Мне нужно кое о чем поговорить с господином Картье.

– О чем это?

– Мириай! – вновь закричала Абри. – Поторопись, они уедут без нас!

Я посмотрела на нее: мою сестру, мою подругу. Пожалуй, она была единственным человеком на свете, который бы не решил, что я сошла с ума, если бы я рассказала ей, что случилось, рассказала бы о моем превращении.

– Потом расскажу, – прошептала я. – Иди, пока Абри не сорвала голос.

Мириай

задержалась еще на секунду, сверля меня взглядом, но поняла, что спорить со мной бесполезно. Она вышла, не сказав ни слова. Я слушала, как она спускалась по лестнице, как лязгнула входная дверь.

Я встала и подошла к окну, выходившему на парадный двор. Смотрела, как мои сестры-избранные сели в открытые экипажи, смеясь, тронулись в путь и скрылись за дубовыми ветвями.

Только тогда я схватила «Книгу Часов» и бросилась вниз по лестнице. Я едва не столкнулась с Картье в прихожей: с плащом, перекинутым через руку, с сумкой, он собирался уходить.

– Я думал, ты уехала, – заметил он.

– Нет, господин.

Мы стояли и смотрели друг на друга. Дом затих, будто подслушивал нас. Словно я задержала дыхание, прежде чем броситься в омут.

– Могу я попросить вас о вечернем занятии?

Он сжал ремешок сумки и фыркнул:

– Я прогнал тебя с одного урока, а ты хочешь другого?

Улыбка расцвела у меня на губах, я подняла его книгу.

– Может, обсудим ее?

Он бросил взгляд на обложку и снова посмотрел в мои виноватые глаза.

– Хорошо, если будешь вести себя как обычно.

Мы вошли в библиотеку. Он начал раскладывать свои вещи, а я остановилась у кресла и положила на стол «Книгу Часов».

– Я хотела, чтобы вы меня отстранили, – призналась я.

Картье посмотрел на меня, приподняв бровь:

– Так я и думал. Почему?

Я выдвинула стул и села, сплетя пальцы, как послушная ученица.

– Цири считает, что я – ваша любимица.

Он взял стул Цири и сел напротив меня. Положил локти на стол, подпер подбородок ладонью, в его полуприкрытых глазах зажглись веселые искры.

– Почему она так думает?

– Я не знаю.

Он молчал, но его взгляд скользил по моему лицу, впитывая каждую черточку. Я помнила, насколько легко он читал мои мысли – так, словно для него они были знакомым стихотворением. Я пыталась не хмуриться и не улыбаться, но Картье заговорил снова:

– Ты знаешь. Почему?

– Думаю, из-за нашего разговора. Вчера она почувствовала себя лишней.

– Когда мы говорили о Мэване?

– Да, – я не стала упоминать об улыбке, – кажется, она волнуется из-за покровителей, оттого что придется соревноваться со мной.

На самом деле об этом беспокоилась я – ужасно боялась, что солнцестояние превратится для нас с Цири в состязание, что мы выберем одного покровителя.

Его

взгляд стал тяжелым. Тень веселья исчезла из глаз. Он выпрямился в кресле.

– Вам не нужно будет соревноваться. У тебя одни таланты, у нее – другие.

– Что вы имеете в виду? – осторожно уточнила я.

– Ты похожа на меня. По природе своей ты – историк, очарованный прошлым.

Я не могла поверить своим ушам. Как легко он сказал то, о чем я боялась спросить. Аккуратно я сняла обложку с «Книги Часов» и положила том на стол, между нами.

– Кстати, о прошлом, – начала я, глубоко вздохнув. – Где вы взяли эту книгу?

– Там же, где и большинство остальных, – ответил Картье, – у книготорговца.

– Вы купили ее в Мэване?

Помолчав, он произнес:

– Нет.

– Значит, вы не знаете, кто владел ею до вас?

– Странные вопросы, Бриенна.

– Мне просто любопытно.

– Пусть так. Я не знаю ее прежнего хозяина. – Картье откинулся на спинку кресла, снова глядя на меня из-под полуприкрытых век. Он говорил правду, я видела это по его глазам.

– А вы… видели или чувствовали что-то необычное, когда читали ее?

– Каждая книга порождает образы, Бриенна.

Мои слова стали казаться глупыми. Я решила сменить тему, несколько уязвленная его сарказмом, – наверное, он почувствовал это и тотчас смягчился. Его голос лился как мед.

– Тебе понравилось предание о Камне Сумерек?

– Да, господин. Но…

Он ждал, пока я продолжу.

– Что с ним случилось? – закончила я.

– Никто не знает, – пожал плечами Картье. – Он пропал в 1430-м, в последний год, когда Мэваной правила королева.

1430-й. Год, в котором я каким-то образом оказалась. Я сглотнула – в горле пересохло, сердце забилось быстрей. Я вспомнила, о чем говорили принцесса и тот мужчина.

Принесите мне Камень Сумерек.

– Последняя мэванская королева? – переспросила я.

– Да. Случилась кровавая магическая битва. Как ты уже знаешь из истории Лиадан, магия Кавана в бою становилась дикой и страшной. Королеву зарезали, камень исчез, эре волшебства настал конец. – Картье барабанил пальцами по столу с отсутствующим взглядом, словно потерявшись в таких же тревожных, как мои, мыслях.

– Но мы все еще зовем Мэвану страной королевы, – возразила я, – не короля.

– Король Ланнон надеется это вскоре исправить.

Ах, король Ланнон. Услышав его имя, я подумала о трех вещах: жадности, власти и стали. О жадности – потому что он уже повелел чеканить мэванские монеты со своим профилем. О власти – потому что он ограничил сообщение между Валенией и Мэваной. О стали – потому что он предал большинство несогласных мечу.

Но Мэвана не всегда была такой мрачной и опасной.