Восставшая из ада
Шрифт:
Мы с Васиком спустились в подъезд, у которого стояли две иномарки. Даша уселась в свою желтую спортивную «Феррари», а Васик не без робости пригласил меня в свой огромных размеров черный джип. На капоте джипа очень искусно был изображен козлиный череп.
Так как время было позднее, стояния в пробках мы избежали и около двенадцати часов ночи были уже за городом. Проехав еще немного, мы оказались на опушке большого леса, явно искусственного происхождения, хотя из-за сгустившихся уже сумерек он казался первобытным и непроходимым. На широком пространстве перед лесом
Когда мы подъехали ближе, стало видно, что в окружении зачатков стен и железобетонных свай притаился глубокий котлован, на дне которого уже толпился народ.
Мне вдруг пришло в голову, что фундамент, щербатый оскал полуразрушенных стен и возвышающиеся сваи – и окруженный всем этим котлован представляют из себя архитектурную конструкцию, в целом очень похожую на античный амфитеатр.
– Вот здесь, – сказал Васик, останавливая машину.
– Что – здесь? – не поняла я.
– Здесь будет обряд посвящения проходить, – сказал он, удивленно поглядев на меня, – в котловане. Этот участок земли огромный – папик одного из наших братьев купил – частная собственность. И стройку тоже. Ты же была уже на посвящении. Спрашиваешь...
– Извини, – сказала я, – задумалась. Не поняла тебя...
Васик кивнул.
Скоро мы – все втроем – были уже в котловане, а примерно через полчаса...
Глава 3
В амфитеатре котлована собралось около полусотни человек – я посчитала; Полсотни, если не больше. Все, без исключения собравшиеся, были сравнительно молоды – от семнадцати до двадцати пяти лет. Преобладали юноши – почти все косматые и экзотически разряженные, как и мой Васик, но и девушек было тоже немало.
Даша сразу затерялась куда-то. Я то и дело замечала ее выдающуюся прическу – то там, то здесь мелькающую поверх лохматых шевелюр присутствующих.
Васик, стоящий рядом со мной, дернул меня за рукав и я поняла, что – началось. Повинуясь какому-то неслышимому сигналу, члены Общества расступились и, превратившись вдруг из бессмысленно колеблющегося и галдящего месива в организованные ряды, встали вокруг котлована – на относительном возвышении – вдоль фундамента, оставив дно котлована свободным.
Неизвестно откуда взявшийся здесь бритоголовый официант из «Черного Лотоса» – теперь на нем была какая-то серая хламида, ниспадающая до самых пят – вывел из задних щуплого паренька в круглых роговых очках и домашнем вязаном джемпере и мягко подтолкнул к краю котлована.
Парнишка стал спускаться, но в какой-то момент оступился и кубарем покатился вниз. Докатившись до дна котлована, он поспешно вскочил на ноги и принялся отряхиваться, но, вдруг сообразив, что ни к чему заниматься личной гигиеной, когда специально на тебя смотрят полсотни человек, снова выпрямился и, видимо, не зная, куда упереть взгляд, уставился себе под ноги.
Члены Общества внимательно разглядывали его. Перепуганный паренек настолько дико смотрелся среди общей
Несколько раз паренек поднимал голову и смотрел вверх, на нависшие над ним патлатые головы, но встречаясь с кем-нибудь взглядом, отводил глаза в сторону, где тоже смотрели на него оценивающе и изучающе – он пугливо дергал головой и снова опускал голову и упирался взглядом в землю под своими ногами.
«Кажется, этот маменькин сынок сегодня гвоздь программы, – подумала я, – вон как все эти образины на него уставились... Интересно, в чем все-таки заключается церемония посвящения»?
Бритоголовый официант из «Черного лотоса» что-то крикнул. Содержания фразы я не уловила, но поняла, что он обращается не к робевшему в котловане пареньку и даже не к собравшимся сатанистам, а к кому-то...
Короче говоря, тогда я не могла понять, к кому он обращался.
Все собравшиеся молчали. Бритоголовый официант теперь метался по краю котлована и разносил всем по пластиковому стакану, в котором что-то плескалось.
Еще несколько минут прошло. Собравшиеся начали было понемногу переговариваться между собой, но вдруг замолчали, будто их кто-то строго одернул.
Я невольно покрутила головой – нет, никого нет вокруг.
Серые стены среди черного моря темноты молчат, только поднимающийся ветер гудит между высокими сваями.
«Чего все ждут? – думала я. Мне стало очень неуютно.
– Что сейчас должно произойти? Неестественная тишина – так и кажется, что сейчас из ночной мглы явится, стуча копытами по утоптанной земле и потрясая золотыми рогами, концы которых навечно окровавленны»...
Додумать эту мысль я не успела. Совершенно неожиданно и неслышно на противоположной от меня стороне амфитеатра в в провале одной из недостроенных стены – появилась высокая фигура, закутанная в такую же хламиду, как у бритоголового официанта, но не серую, а черную, так что едва можно было различить фигуру на фоне черной дыры в стене. Лицо закутанного в хламиду человека скрывал низко опущенный капюшон.
Я даже не знаю, что заставило меня взглянуть туда, где появилась фигура – какое-то ощущение чьего-то присутствия, ведь при появлении закутанной в черное фигуры ни малейшего всплеска света не было видно и ни шороха слышно не было – но все собравшиеся, включая и вконец растерявшегося паренька на дне котлована – обернулись туда, куда и я.
Зловещий черный человек стоял, не шевелясь. Он казался неестественно высоким, и один только взгляд на него внушал суеверный ужас.
Ветер разбушевался не на шутку. Он гудел между сваями, как готовая оборваться струна и иногда я всерьез начинала опасаться, что железобетонные столбы не выдержат напора сбесившегося воздуха и рухнут, давя безмолвно и неподвижно стоящих людей.
Бритоголовый официант из «Черного Лотоса» вручил пластиковый стаканчик и мне. Я механически приняла от него стаканчик и тут же забыла и о нем, и об официанте, его мне вручившем.