Восставшая Луна
Шрифт:
— Майк, прекрати!
— Но я говорю именно то, что думаю.
— Майк, разве я извиняюсь перед тобой, когда ты успеваешь подумать о чём-нибудь раньше меня?
— В твоём утверждении присутствует нечто, не поддающееся прямому анализу, — медленно ответил Майк. — Моей функцией является…
— Кончай корчить из себя мученика. Если идея хорошая — просто используй её. Из этой идеи могут родиться другие. Всё, я отключаюсь и спускаюсь вниз.
В машинном зале Майка я пробыл совсем недолго, когда позвонил проф.
— Ставка верховного командования? Вы получали известия от фельдмаршала Девиса?
— Я здесь, проф.
— Вы не присоединитесь к нам в офисе Надсмотрщика? Нужно принять кое-какие решения и кое-что сделать.
— Но, проф, я работал. И сейчас работаю.
— Нисколько не сомневаюсь. Я уже объяснил остальным, что программирование баллистического компьютера — задача настолько деликатного свойства, что вы просто обязаны всё перепроверить лично. И тем не менее кое-кто из наших коллег полагает, что Министру Обороны следует присутствовать здесь во время этой дискуссии. Поэтому, когда вы достигнете такой стадии работы, что ваш помощник — его ведь, кажется, зовут Майк? — сможет закончить остальное, не будете ли вы столь любезны…
— Я всё понял. Ладно, я сейчас подойду наверх.
— Очень хорошо, Мануэль.
— Анализ фонового шума показывает, что в помещении находится около тридцати человек, — сказал Майк. — Ман, судя по всему, там что-то затевается.
— Я это почувствовал. Лучше подняться и поглядеть, что там происходит.
— Ман, я надеюсь, ты будешь держаться рядом с телефоном.
— Буду. Проследи за тем, что происходит в офисе Надсмотрщика. Я сообщу тебе, если мы переберёмся куда-нибудь в другое место. Увидимся, приятель.
В офисе Надсмотрщика толпилось всё правительство, как действующие министры Кабинета, так и те, кого ввели в состав правительства просто для того, чтобы придать ему вес. Вскоре обнаружился и источник неприятностей — малый по имени Норман Райт. Специально для этого типа в своё время придумали такую вещь, как «министерство по связям с искусством, наукой и вероисповеданием». Создание этого министерства являло собой пример политической игры в бирюльки. Это была уступка Новолену, на которую пришлось пойти, поскольку большинство в Кабинете составляли товарищи из Л-Сити. С другой стороны, это была подачка самому Райту, по собственной инициативе возглавившего одну из групп Конгресса, в которую входили люди, склонные больше болтать, чем заниматься делом.
Проф попросил меня вкратце изложить Кабинету ситуацию, связанную с ведением войны. Что я и сделал, по-своему:
— Я вижу среди присутствующих Фина. Пусть он расскажет, какая ситуация сложилась в поселениях.
— Генерал Нильсен уже сделал это, — влез в разговор Райт. — Нет нужды повторять то, что мы уже слышали. Теперь мы хотим послушать вас.
Я удивлённо захлопал глазами.
— Проф… Извините. Господин Президент! Могу ли я понимать это так, что доклад Министерства Обороны был сделан Кабинету Министров в моё отсутствие?
— А почему бы и нет? — спросил Райт. — Вас же не было на месте.
Проф тут же осадил его. Он не мог не видеть, что я напряжён до предела. За последние три дня я практически не спал, и такой усталости мне не приходилось ощущать с тех пор, как мы покинули Терру.
— К порядку! — негромко сказал проф. — Господин Министр по связям с вероисповеданием, пожалуйста, направляйте все свои реплики мне.
— Я полагаю, что ничего страшного не произошло. Фин, я говорил с тобой полчаса назад. С тех пор произошло что-нибудь новое?
— Нет, Мани.
— Хорошо. Я догадываюсь, что вы хотите услышать о том, какая ситуация сложилась сейчас вокруг Луны. Каждый из вас следил за всем происходящим по видео, а значит, вам известно, что первая серия бомбардировок была проведена успешно. Она всё ещё не подошла к своему окончательному завершению, поскольку мы продолжаем через каждые двадцать минут наносить удары по командному пункту их космической обороны. Бомбардировка будет продолжаться до тринадцати ноль-ноль, затем в двадцать один ноль-ноль мы нанесём удар по Китаю и Индии и по нескольким менее крупным целям. Затем до четырёх часов пополуночи мы будем заниматься бомбардировками Африки и Европы, а по прошествии ещё трёх часов заставим Бразилию и всю компанию соседних стран тоже попробовать наше горькое лекарство. Затем мы подождём три часа и начнём всё сначала. Если, конечно, ничто не нарушит наши планы. Но у нас возникли проблемы здесь. Фин, нам следует эвакуировать Тихо-Андер.
— Одну минутку! — Райт поднял руку. — У меня есть вопросы.
— Минуточку! Министр Обороны закончил свой доклад?
Вайо находилась в одном из задних рядов. Мы с ней обменялись улыбками — мы всегда так поступали и на заседаниях Кабинета Министров, и в Конгрессе. Одно время даже поднялся шум о том, что не следует допускать, чтобы в Кабинете Министров было сразу два члена одной семьи. Когда наши взгляды встретились, она покачала головой, предупреждая меня о чём-то.
— Я сообщил обо всём, что связано с бомбардировками, — сказал я. — Вопросы есть?
— Господин Райт, ваши вопросы касаются проблемы бомбардировок?
— Вне всякого сомнения, господин Президент. — Райт поднялся и взглянул на меня. — Как вам известно, я представляю различные группы людей, которых можно назвать интеллектуальной элитой Свободного Государства, и я осмелюсь высказать ту точку зрения, что их мнение играет решающую роль в делах, связанных с жизнью нашего общества. Я думаю, будет вполне справедливо…
— Один момент, — сказал я, — я полагал, что вы представляете восьмой избирательный округ Новолена.
— Господин Президент! Будет мне позволено задать свои вопросы? Или нет?
— Он не вопросы задавал, а речь произносил. А я устал и хочу спать.
— Мы все устали, Мануэль, — мягко сказал проф. — Но замечание, сделанное тобой, принимается. Конгрессмен, вы представляете только свой округ. С другой стороны, будучи членом правительства, вы обладаете определёнными обязанностями в отношении лиц, занимающихся определёнными видами деятельности.
— Не вижу принципиальной разницы.
— И тем не менее. Пожалуйста, задавайте свои вопросы.