Восставший из пепла
Шрифт:
Голод, опять чертово чувство голода! Не знаю, сколько времени я приходил в себя, но все мои раны затянулись, и я поднялся на ноги, в темноте раздались звуки от осыпающихся с меня свинцовых шариков дроби, которой меня щедро угостил бегунок. Не сказать, что я не ожидал от него подобного, но чтобы так быстро? Как говорится, жадность фраера сгубила. Я пытался общаться с ним на равных и узнать как можно больше от него, но парень решил играть по другим правилам. Убивать этого дурачка мне сейчас не с руки, нужно подняться на поверхность и добраться до ближайшего поселения, а там уже
Я отправился обратно в жилой корпус и очень надеялся на то, что этот умник не додумается закрыть за собой гермодверь, иначе мне туда уже не попасть. Продвигаясь по темноте, я то и дело спотыкался обо что-то или бился руками об стены, а иногда даже и головой. Добравшись до лабораторий, я порылся в ящиках и нашел там на полках керосиновую лампу, все же это русские лаборатории с армейским уклоном, а в армии продумывают все до мелочей. Взяв лампу в руки, я потряс ее, и да, в ней что-то плескалось, осталось надеяться, что она вообще горит, все же столько лет прошло. Достав зажигалку из кармана, я выкрутил фитилек и поджег его, и вуаля! Да будет свет! Теперь я спокойно шел дальше.
Под ногами валялось оружие, автоматы, винтовки, несколько пистолетов, но время взяло свое, и они сильно поржавели, стрелять из такого себе дороже, может бахнуть прямо в ствольной коробке или дуло разорвет. Но я видел оружейку, там с этим дело должны обстоять получше, Бегунка я туда специально не заводил, от греха подальше.
Дверь этот умник, разумеется, не закрыл, и я спокойно спустился в жилой блок, прислушиваясь к звукам, и услышал отчетливый храп. Это чудо сейчас преспокойненько себе спало в комнате отдыха, перед этим выпив полбутылки коньяка, видимо, за мой упокой или же за свою большую удачу.
Есть хотелось неимоверно, я, достав несколько банок тушенки, с удовольствием ее умял с пшеничными галетами и запил все горячим кофе. Далее я вошел в комнату отдыха и осмотрел бегунка, его обрез лежал под подушкой, даже перезаряженный. Я осторожно взял его в руки и осмотрел, да уж, загаженный до невозможности! Увидел бы это мой комбат, руки бы ему оторвал, как можно с таким пренебрежением относиться к своему оружию? На куске отрезанного приклада и рукояти я увидел черточки, и одна была совсем свежая. И скажу я, этот бегунок не такой уж белый и пушистый, почти сотня человек убита из его ствола, хотя кто знает, при каких обстоятельствах это было сделано. Мне он не показался безжалостным убийцей, скорее обычным, везучим болваном. Ну, дабы проучить паренька, я взял приготовленные кусачки, подрезал ему бойки, положил обрез обратно под подушку, а сам улегся на соседнюю койку и задремал.
Бегунок зашевелился, и я проснулся от скрипа его кровати, тот, потирая голову, уселся на нее, опустив свои ноги в те самые угги, а что, легкие, теплые и удобные.
— С добрым утром. — ехидным голосом произнес я.
От испуга Бегунок подскочил вверх и с громким звоном ударился головой о второй ярус кровати и тут же сел обратно.
— Кто здесь? — испуганно прокричал и, включив фонарь, осветил меня, — Ты? Но как? Я же убил тебя! Дробь тебя насквозь пробила, я сам
— Я же тебе, дураку, говорил, что меня не так-то просто убить! А ты не верил. — рассмеявшись, сказал я.
— Все умирают, и ты сдохнешь! — прокричал парень и, вскинув обрез, направил его на меня и нажал на спуск, но, увы, вышла осечка, — Что? Я же перезарядил! — возмутился парень.
— Эх ты, тютя, за оружием следить нужно! — рыкнул я и, встав с кровати, выбил ногой обрез из его рук и, схватив его за шиворот, одним движением выкинул из помещения.
— Стой, стой! Прости! Виноват! Это мне от жадности так башню снесло! Впервые в жизни мне так подфартило, вот и понесло меня! Только не убивай меня, пожалуйста! — жалобно заверещал парень.
— Хрен с тобой, живи пока! — сказал я, подняв парня и поставив на землю, но стоило мне повернуться к нему спиной, как тот выхватил из ножен небольшой нож и попытался вонзить мне его в спину.
Рефлексы мои работали на все сто, и я, резко развернувшись, перехватил руку, выбил из нее нож и заломал ее до хруста.
— Ааай, сука! Больно! — опять заверещал парень, вставая от моего давления сверху на колени.
— Ты меня совсем не слушаешь! — прорычал я и, отпустив его руку, открытой ладонью вмазал ему по лицу.
От звонкой пощечины парня откинуло в сторону, и он продолжал визжать теперь уже словно поросенок.
— Макс, Макс! Постой, прости меня, пожалуйста, матерью клянусь, я так больше не буду! — закричал он, вытягивая руки перед собой.
— Вот опять ты за свое! Ты сирота! Сам же мне говорил!
— Ладно, ладно, тогда я расскажу тебе, где есть клад с золотом, я сам лично его припрятал, у меня и карта имеется!
— С золотом? Опять врешь? — заинтересованным голосом сказал я.
— Нет, на черный день оставлял, все тебе отдам, до последней монетки! — закивал он головой, словно болванчик.
— А на кой хрен оно мне сдалось? — рассмеявшись спросил я у него.
— Как это на кой хрен? Это же золото! Деньги! — возмутился парень.
— Да у меня этого золота, как у дурака махорки, тонны две, не меньше. — решил я сыграть в его же игру.
— Да ладно тебе заливать, откуда же? — заинтересовался Бегунок, жажда наживы переборола страх.
— Да так, в свое время один караван богатый с парнями взяли, тридцать повозок шло, а там золото, камешки и много всего было, ну мы это добро разбили на четыре части и очень хорошо припрятали, а выжил-то я только один, вот и лежит оно, дожидается своего часа.
— Так может его уже кто нашел? — усомнился парень.
— Может и нашел, а может и нет, вот только вероятность этого очень маленькая, больно хорошо мы его припрятали тогда, а главное, глубоко.
— И что ты с этими богатствами делать-то будешь?
— Ну сначала хотел с тобой поделиться, но ты шибко паскудным оказался, три раза меня убить хотел. — возмутившись сказал я.
— Макс, братан, ну прости меня, бес попутал, слово даю, больше так делать не буду.
— Ну, черт с тобой, но еще один косой взгляд, и я тебя точно прибью!