Восточная хитрость бандита

Зверев Сергей Иванович

– Это тот человек, которого зарезали и выкинули из окна гостиницы, – пояснил Шевченко.

– Не понял, – с нарастающим возмущением произнес Багаев. – А я-то здесь при чем? Я его не мочил… Да я понятия не имел, кто это такой!..

Багай замолчал, задумчиво глядя на пол, потом, подняв взгляд на Потапова, спросил:

– Ты хочешь сказать, что это не ты повесил Серегу?

И тут же, покачав головой, он медленно произнес:

– Не-ет. Я тебе не верю! Ты мне эту туфту не протолкнешь!

– А на хера мне тебе врать! – заорал

Потапов, эмоционально взмахнув рукой с зажатой в ней сигаретой. – Ты хоть задумывался бы над тем, почему киллеры, перебив Сурика и его охрану, не вошли в дом и не пришили вас, спящих там после пьянки. Им это сделать было – раз плюнуть, но они не сделали. Потому что им нужен был ты, живой, невредимый и… озлобленный. Они спустили тебя с твоими «братками» на меня, как бешеных псов.

Потапов замолчал и устало уселся на стул.

– А убийством Костикова они надеялись подстегнуть меня к ответным действиям.

Потапов пристально посмотрел на Багая и добавил:

– Если ты, конечно, не врешь мне и на самом деле не убивал Петра.

– Да не мочил я его, не мочил! – с горячностью стал уверять Багай. – Клянусь тебе… Падлой буду, если вру.

– Но зачем это нужно – устраивать войну между нами? – спросил Шевченко. – Ведь рано или поздно мы все равно докопались бы до истины.

– Это уж точно, – с сарказмом заметил Потапов, – конечно, если бы копатели остались в живых. Учитывая то количество пуль, которое «братки» Багая выпустили по моему загородному дому, не говоря уже о взорванных гранатах, сложно было предположить, что мне удастся выжить. Слава богу, помощь подоспела вовремя.

Сергей посмотрел на Багая и с недоброй улыбкой на лице добавил:

– Но я в долгу не остался и вернул его той же монетой…

Потапов вскочил и, схватив за лацканы пиджака испугавшегося Багая, произнес, с ненавистью глядя ему в лицо:

– Теперь ты понял, сука, каково это – стоять под пулями в ситуации, когда и сделать-то практически ничего не можешь, чтобы спасти себя и, самое главное, близких тебе людей?!

Багай замер от неожиданности, с испугом глядя на Потапова. Однако в следующий момент Сергей отпустил его и сел обратно на стул.

– А теперь я хочу послушать ваши версии того, из-за чего убили Сурика и кому была нужна война между нами, поскольку выход из конфликтной ситуации вокруг гостиницы «Эверест» был найден и устраивал, как мне кажется, и вас, и меня.

Оба пленника несколько секунд молчали. Первым нарушил молчание Василий Шевченко:

– А я думаю, далеко ходить не надо. Вся эта заваруха связана с гостиницей «Эверест» и фирмами, которые при ней работают. Вот там и надо искать.

– Кого ты имеешь в виду конкретно? – спросил Потапов.

– Да уж не Игнатова, конечно, – ответил Шевченко, криво усмехнувшись. – Витя изначально ориентировался на тебя. Он в свое время предлагал нам продать тебе часть акций, чтобы привлечь инвестиции в гостиничный комплекс. Денег нам катастрофически

не хватало, но мы с Красницким были категорически против, потому что были уверены в том, что если тебя пустить в гостиницу, то ты нас всех оттуда выживешь рано или поздно.

Потапов усмехнулся:

– И поэтому вы впустили в гостиницу бандитов и кавказцев?

– Это было уже потом, – ответил Шевченко, – когда между нами разногласия стали усиливаться. Каждый стал дудеть в свою дуду.

– И ты, я так понимаю, не исключение в этом смысле.

– А что я, лох, что ли? – с вызовом произнес Шевченко. – Когда Витя все же настоял на том, чтобы заложить тебе тридцать процентов акций под кредит, а Красницкий завязался с дагестанцами, которые осели в гостинице, как у себя дома, я понял, что вместе нам нормально уже не работать. Тогда я и поговорил с ребятами, – при этих словах Шевченко кивнул на Багая, – о том, что, если мы не будем отстаивать свои интересы, нас оттуда рано или поздно вышвырнут.

Шевченко замолчал, и разговор продолжил Багай:

– Вообще, мы думали, что это вы с Витюхой Игнатовым в гостиницу налоговиков нагнали. Они ведь до сих пор там по нашим офисам шарят. Все имущество под арестом.

– Я уже говорил, что ни с какой налоговой полицией я не связывался, – заявил Потапов. – И не собираюсь этого делать без особой нужды, поскольку это в конечном счете себе дороже встанет. Что касается Игнатова, – Потапов сделал паузу, взглянув на Багаева и Шевченко, – то его можно исключить из числа подозреваемых.

– Почему? – удивленно спросил Багай.

– Потому что сегодня утром его застрелили в собственной автомашине, недалеко от моего офиса. Он ехал на встречу со мной. Виктор хотел выйти из игры и продать мне свои акции гостиницы. Но кто-то, видимо, узнал об этом и воспрепятствовал его и моим планам.

– Ты что, нас, что ли, подозреваешь? – усмехнулся Багай.

Потапов в ответ промолчал, глубоко затянувшись сигаретой.

– Но даже если бы мы и узнали о вашей сделке, убивать Игнатова не было никакого смысла, потому что он и так действовал с тобой заодно. Неважно, у кого этот пакет акций находился, у него или у тебя, – заявил Шевченко.

– Смысл был, – ответил Сергей. – Теперь этим пакетом акций не владеет ни он, ни я, а вы еще можете за него побороться.

– Что толку, – ответил Шевченко, – если даже мы его заполучим, у нас все равно не будет контрольного пакета акций.

– Однако это помешало бы мне стать главным акционером «Эвереста», – парировал Потапов.

На этот аргумент обоим пленникам нечего было возразить. Они замолчали, понурив голову.

Наконец очередную паузу в разговоре прервал Багай:

– Не знаю, поверишь ты мне или нет, но крови Витюхи на наших руках нет. Я уверен, что это дело рук кавказцев. Они давно хотят гостиницу под себя подмять полностью. А их дружок – Андрюха Красницкий – им в этом помогает.