Восточная сказка

Х.Волкова Тори

«Пропусти, пропусти», – молю я и без устали взываю к Аллаху. Толстяк снова оглядывает меня недоверчивым взглядом. Морщит лоб и, поставив штамп в паспорт, кивает за будку.

– Проходи, – говорит на турецком. – Будь счастлива, – бросает вдогонку.

Спешу к девчонкам и к Софии. И от волнения чуть не падаю им на руки.

– Быстрее в самолет, – командует моя новая знакомая. – Что-то мне кажется, времени у нас мало.

– Уже объявили посадку, – кивает Ира. И мы дружной толпой направляемся к длинной кишке, соединяющей зал отлетов с салоном самолета.

Протягиваем билеты и занимаем свои места.

Откидываю голову на подлокотник и закрываю глаза. Последние минуты перед началом новой жизни. И когда самолет с разбега поднимается в воздух, смотрю на высокие серые горы, стоящие нерушимой стеной. Мы пролетаем над ними, и с высоты птичьего полета я смотрю на маленькие деревеньки и спешащие куда-то машины.

«Мне удалось! – хочется закричать мне, когда неведомая сила скручивает меня пружиной. Паника и страх пускают отростки, стараясь захватить все мое естество. Корчусь от боли и, согнувшись в три погибели, беззвучно рыдаю. – Мамочка, милая, только на тебя вся надежда!»

– Ну-ну, Аминка, мы их победили, – гладит меня по спине Софья. – Принесите воды, – велит стюардессе. Копошится в сумке, выуживая какие-то таблетки. – На, выпей, – протягивает мне горсть. Мне не приходит в голову ответить отказом. Послушно глотаю пилюльки и на какое-то время забываюсь спокойным сном. Софья будит меня к обеду. Ухаживает за мной, как за маленькой, и старается не тревожить досужими разговорами. Что-то читает в телефоне и хмурится.

С трудом съедаю салат и маленькие кусочки курицы с рисом. Как по мне, еда совершенно безвкусная. Ем через силу, даже не предполагая, когда доведется поесть в следующий раз. Удивляюсь собственным мыслям, роящимся в голове. Видимо, срабатывает инстинкт самосохранения. Есть возможность – отдыхаю, дают еду – ем. Вот только не знаю, как дальше будет. Что есть? Где спать? И как заработать на жизнь?

Закрываю глаза, лихорадочно думаю. Так, что я умею? Рисую, немного умею готовить, вышиваю и знаю языки. Но наверняка в Москве это никому не нужно. Может, посоветоваться с Софьей?

Но как только я тихонько делюсь с ней своими страхами, она категорически мотает головой.

– Сначала нужно поправить здоровье, Амина. Заказать нужные документы. Но это мы дома обсудим. Попутно будем смотреть, какие варианты подвернутся с работой. И, конечно, искать твою маму. Но думаю, этот пункт самый трудный. А сейчас важнее всего документы…

– У меня есть паспорт, – шепчу я чуть слышно.

– Этого недостаточно, – бурчит Софья. – Нужно получить страховые полисы в пенсионном фонде и медицинской страховой компании. Тогда можно воспользоваться бесплатным медицинским обслуживанием. Спи пока. Дома поговорим, – улыбается мне она.

И я снова послушно закрываю глаза. Сознание, сыграв со мной злую шутку, тут же переносит меня в дом отца. Будто наяву я вижу наш двор, усаженный виноградом. Чувствую тяжелый запах роз, украсивших дом к моей свадьбе, и наблюдаю, словно со стороны, как ко мне несется Айрат.

– Убегай! – кричу я самой себе, застывшей посреди холла в белом платье и таком

же платке. – Он убьет тебя!

И распахиваю глаза от собственного вопля.

– Я кричала, – то ли спрашиваю, то ли подтверждаю я.

– Нет, – успокаивает меня Софья. – Тебе приснилось, девочка. Но хорошо, что ты проснулась. Я хотела будить тебя. Гляди, уже подлетаем.

Подняв пластиковую шторку, я с удивлением смотрю на раскинувшийся внизу город. Москва.

Если в прошлый раз мы прилетали днем, а около окна сидел отец, и мне ничего не удалось рассмотреть, то сейчас я, не отрываясь, глазею на море огней, тянущихся куда-то за линию горизонта. Смогу ли я тут ужиться, или стихия чужого города разобьет меня вдребезги?

Вместе с другими выхожу из самолета и сразу же ежусь от сильного порывистого ветра. Софья накидывает мне на плечи свою олимпийку.

– Надень. Зря сняла.

Кутаюсь в теплый трикотаж с начесом и даже не знаю, что делать дальше.

– Ты едешь к нам, – решительно заявляет Софья. – Олеся, ты такси вызвала?

– Да, – кивает сонная Олеська. – Через сорок минут приедет. Как раз успеем получить багаж.

Я же путешествую налегке. У меня только документы в маленькой перекинутой через плечо сумочке Латифы, которую перед отлетом отдала мне Софья.

Суета с получением багажа сменяется прощальными объятиями. Девчонки обнимают Софью и уверяют обещают завтра же прийти на занятия.

– Прогуляют все, – усмехается она, усаживаясь со мной на заднее сиденье такси. – Олеська, ты домой или сразу поедешь к Игорю?

– К нему, мам, – беззаботно отвечает та. – Он меня ждет.

– Ты в маршрут адрес вбила?

– Ну конечно. Сначала отвозите меня, а потом едете к себе.

Автомобиль летит сначала по трассе, а потом ползет по забитым московским улицам. Даже среди ночи тут очень активное движение. Я во все глаза смотрю в окно, за которым, обнявшись, ходят парочки и спешат домой запоздалые прохожие. Удивленно гляжу на женщин, идущих в одиночестве.

«У нас такое невозможно, – думаю я, понимая, что попала в совершенно другой мир. – Зазеркалье какое-то! Или, может, я жила в мире иллюзий и сказок?»

Автомобиль тормозит около нарядного дома, где на крыльце маячит высокий худой парень. Олеська, выскочив из машины, радостно кидается ему навстречу. А он, не таясь, целует ее в губы. И только потом забирает чемодан у водителя.

– Это Олесин муж? – спрашиваю тихо.

– Да не дай бог, – усмехается Софья. – Встречаются они. Как по мне, уже давно пора закрыть этот проект.

– Встречаются, – словно попугай повторяю я, не в силах поверить. Девушка открыто живет с мужчиной, и родная мама против их брака. Да что же это делается?

– У нас женщины самостоятельные. Учатся, работают. Зарабатывают не меньше мужчин. И сами решают, когда им выходить замуж.

– И их никто не осуждает? – спрашиваю изумленно.

– Нет, – пожимает плечами Софья. – Люди равны в своих правах. Женщины не зависят от мужчин. Нет, правда, такой защиты, как у вас. Но и она не всегда срабатывает, верно?