Восток — дело тонкое: Исповедь разведчика
Шрифт:
После освобождения в прессе был поднят пропагандистский шум. Японцы постарались поскорее удалить Мачехина из Страны восходящего солнца. Конечно, если бы он остался в Токио, он смог бы разоблачить перед своими собратьями по перу, да и всей японской и мировой общественностью, неприглядные дела американских спецслужб в Японии, пособничество и угодливость в таком грязном деле японских официальных кругов. Но Александр уважал эту страну, интересовался ее историей, нравами и обычаями жителей. А на практике познал и другую сторону характера японских служителей Фемиды.
Нельзя считать этот эпизод простым провалом разведчика. Если бояться таких действий
Мачехин с достоинством вышел из всей этой истории. Он до конца держался легенды, что является журналистом и другой деятельностью не занимается. Это подтверждали и его многочисленные публикации, особенно острые статьи на социальные темы, о чем другие наши журналисты писать не рисковали. А хорошо писать он умел. Журналисты разных стран приняли бы его в свои ряды, считая своим собратом по перу. Потому морально поддерживали Мачехина, когда он находился в одиночной камере-клетке.
Никакие запугивания провести в Японии суд над Мачехиным не возымели на него устрашающего воздействия. Разведчик заявил, что на суде он разоблачит существующую опасность японо-американского агрессивного военного сговора, наращивания в регионе ядерных и других сил, провокационные их действия против Советского Союза и его официальных представителей в этих странах.
После освобождения Мачехина Полянский, резидент военных и я встретились с ним. Поблагодарили его за стойкость и проявленный характер, отметили мужество в необычайной обстановке. Можно было подвести некоторые предварительные итоги нашей совместной борьбы против двух спецслужб противника — американской и японской.
Первый и главный вывод из этой истории: Александр Мачехин, проявив высокую профессиональную подготовку, хладнокровие, мужество, упорство, волю — одним словом, героизм, не поддался на все ухищрения противника, не сломался. Он отказался быть предателем и служить врагам своей Родины. Александр дал противнику ясно и твердо понять, что он не просто рядовой человек с присущими ему слабостями и недостатками, а очень порядочный, жесткий к себе и твердый к врагам человек.
Следует особо отметить, что все действия Мачехина были правильными. Я не знаю, как была отмечена руководством ГРУ его стойкость. Его поведения, к большому сожалению, не поймут те люди, которым никогда не приходилось действовать в сложных ситуациях и проявлять величие своего духа. И если даже Александра не отметили, то это объяснимо тем, что предатель Поляков, работая тогда в Москве, мог сыграть свою неблаговидную роль. Поляков тогда втерся в доверие ко многим высокопоставленным чинам ГРУ и ему нетрудно было влиять на ситуацию.
Второй вывод сводится к необходимости предупреждения предательства в разведке. Мачехин — лишь одна частица того ущерба, который нанесен советским спецслужбам предателями масти Полякова.
И третий вывод из этой японской истории — не все советские граждане одинаково восприняли арест нашего разведчика. Помнится, двое советских журналистов, в частности корреспондент газеты «Правда», отказались подписаться под общим обращением нашего журналистского корпуса к японским властям с протестом против ареста своего коллеги. Свой отказ они мотивировали тем, что боялись репрессий со стороны японских властей, — в это время
Один из советников посольства, фамилию его за давностью события я забыл, также проявил свою дипломатическую «галантность». Когда он прибыл в тюрьму на разрешенную местным МИДом очередную встречу с Мачехиным, ему сообщили, что, дескать, приема нет. Поверив в эту выдумку, советник сразу же с облегчением удалился домой. Он не захотел обострять отношения с местными властями. Такая «дипломатия» отражалась на здоровье Мачехина, которому в то время как воздух нужна была моральная поддержка советского посольства.
Александра Мачехина тепло встретили в Центре. Он остался в разведке, продолжал плодотворно работать в Москве на пользу Родине. Как и я, побывал в Афганистане. И не был осужден, не был сослан в Сибирь, как пугали его японцы. Закончил адъюнктуру, защитил диссертацию на актуальную тему. Затем долго преподавал в академии, стал доцентом. С любовью воспитывал и обучал молодых разведчиков. Ему было чем поделиться с молодежью, передать им хотя бы частицу железной стойкости, которой обладает сам.
Выйдя на пенсию, полковник Мачехин занялся несколько иной работой — он полностью отдался творчеству. Подготовил и издал на память своим потомкам и всем, кто хочет быть достойным гражданином России, две очень полезные и умные книги.
Жизненный опыт Мачехина может оказаться полезным не только разведчику, но и любому гражданину, который, оказавшись в подобной ситуации, мог бы следовать его примеру. Он учит, что выстоять можно.
А каково было Лидии, жене Александра Мачехина? Она, как всегда, нервничая, ждала его дома в тот злополучный вечер. Такого никогда не было, чтобы Саша домой не пришел, — и тревога сжала ее сердце. Она металась в четырех стенах токийской квартиры. Ведь не поделишься с соседями своими тревогами о судьбе мужа. Они не знают, что Александр, кроме журналистики, занят и другой важной и рискованной деятельностью. Условным сигналом Лида сообщила в резидентуру о недобром. В терзаниях и всевозможных догадках прошла ночь и наступил день. Это, пожалуй, самое худшее в жизни жены разведчика, когда не знаешь, где муж, что произошло. В голову лезут самые страшные предположения.
Наконец японская сторона под давлением советского посольства сообщила об аресте советского гражданина во время встречи с американцем. Для Лиды это сообщение теперь внесло хоть ясность — муж в руках японских спецслужб. Ну а дальше пошли кошмарные дни ее мучений и переживаний. Стало известно, что делают с ним в тюрьме, что он объявил сухую голодовку. А Лида знала своего мужа: он все делал продуманно, обстоятельно и серьезно. Она верила, что он выдержит. Даже смерть не вынудит его сдаться. О своей уверенности она твердо заявила послу и резиденту.
Бедные наши жены, каких только переживаний не выпадает на их долю. Разведчику легче — он сам решает, как поступить, и, приняв решение, идет до конца. А каково жене! Ведь трудно готовить их к самому худшему. Но жизнь есть жизнь, и слава Богу, что наши жены нас хорошо понимают. А это значит, что наш тыл обеспечен.
Три гола в Японии
Уж коли я начал свою книгу с рассказа о том, что приключилось с нашим разведчиком в Японии, то и продолжу свой рассказ о том, как я попал в эту удивительную страну — целую своеобразную восточную цивилизацию.