Восторг
Шрифт:
Возле края каменистой тропинки лежала мёртвая синичка, только не так как воробей на боку, а лапками к верху. Лапки с длинными и острыми коготками были поджаты, скрючены, а крылья раскинуты словно птичка находилась в полёте, а не на земле. Сергей лишь мимолётно посмотрел на маленький трупик и погрузился в свои нелёгкие воспоминания.
Вчера вечером он был не менее измотан чем сегодня, поджимали сроки, зверя становилось всё больше, нужно было как можно скорее от него отгородиться. Так же сказывался месяц без какой-либо физической работы, организм совсем отвык от нагрузок. После той знаменательной встречи с Валентин Петровичем
Им больше не приходилось, калибровать рыбу, раскидывать её по ящикам, заниматься погрузкой машины, помогая вечно неуспевающим грузчикам. Парни естественно были не виноваты, они действительно физически не успевали, вдвоём загрузить десятитонный рефрижератор трудная задача, а время дорого стоит, приходилось помогать.
Прекратилась вся деятельность на реке Амур, передвижение по трассе Р 454, и друзья со своими подругами придались лени и развлечениям, по которым соскучились за долгое время изнурительной работы. Ходили по магазинам, посещали кафе, тусовались в ночных клубах, благо денек было более чем предостаточно.
А теперь настала расплата за их праздный образ жизни, который длился целый месяц, болело всё, ноги, спина, пресс, руки, каждую секунду напоминая о себе ноющей болью.
Поужинав со всеми, Сергей сходил в баню, где принял простой тёплый душ, на парилку у него не было сил, да и желания. Хотя Георгий, исправно, каждый день, топил баню, чтоб после работы, народ мог не только сполоснуться под душем, но и полноценно попариться.
Зевая, борясь со сном, так как в прошлую ночь ему удалось поспать максимум три часа, Ольга была такая секси, что о сне не могло быть и речи. Днём во время работ, по возведению забора, поспать не представилось возможности, как это было в обычные дни. И Сергей весь день мечтал, чтоб отдаться Морфею[3] на часок другой, прилечь прям в осеннею, пожелтевшую, сырую траву.
С такими мыслями, преследующими его весь день, Сергей проследовал по дорожке, выложенной из каменной плитки в домик, где он проживал с Ольгой. Пройдя в свою комнату, он застал свою любовь, свою вторую половинку, в таком эротичном наряде, что на миг остолбенел возле порога.
Выглядела Ольга как богиня на ней была совершенно прозрачная черная сорочка, под которой не наблюдались трусики или бюстгальтер. Сорочка обтягивала любимые Сергеем изгибы тела Ольги, подчёркивая их плавность и красоту, на миг Сергей забыл об усталости, сон как рукой сняло.
– Ты взяла, с собой эротическое бельё? – приблизившись к Ольге, спросил Сергей, и не дождавшись ответа обнял её, притянул к себе такую желанную, любимую женщину, поцеловав её в губы.
Она ответила ему, её губы были нежны и требовательны, её грудь прижалась к Сергею. Они целовались долго и страстно, все крепче и крепче прижимаясь к друг другу. Потихоньку Сергей опрокинул Ольгу на кровать, они упали на мягкий матрас, покрытый кружевным одеялом, белого цвета, так гармонирующего с её чёрной сорочкой.
Страсть захлестнула Сергея, желание обладать этой богиней перекрыло все мысли. Пропала усталость, пропала боль в ноющих мышцах, зудящих ладонях с мозолями от ненавистной лопаты. Наскоро скинув с себя брюки, не отрываясь от губ Ольги, Сергей вошел в неё, одним резким и сильным толчком. Ольга хотела вскрикнуть и приоткрыла рот, но
Темп возрастал, Сергею уже не хватало воздуха чтоб дышать, поэтому оторвавшись от губ Ольги он прижался к её волосам щекой, увеличил силу и скорость толчков. Он несся неотвратимо к финишу, дыша как Рысак во время скачек, глубоко и часто, с каждой секундой увеличивая скорость. Ольга, что-то кричала, но он не слышал её, все глубже и глубже проникая в неё.
Волна оргазма накатила неожиданно, зрение поплыло, мышцы свело, а тело онемело, кровь в висках колотила словно барабан. Сергей как можно глубже вошёл в богиню и наполнил её собой, приятная истома прокатилась по телу, сознание на миг потухло, затем стало медленно возвращаться. Он почувствовал, как богиня бьётся под ним, а по её телу проплывают волны сокращения всех групп мышц, совершенно не контролируемые ею.
Мышцы влагалища сжались с такой силой, что причиняли необычную, но вполне терпимую боль. Внизу между ними стало не просто влажно, а мокро и жарко, как будто из Ольги полилась раскалённая лава, и тут Сергея покинули силы. Чтоб не упасть на Ольгу, всей тяжестью своего тела, Сергей перевернулся и упал на кровать спиной рядом с ней. Они оба лежали молча, тяжело дыша и Сергей прикрыл глаза. Потихоньку дыхание Сергея восстанавливалось, и он опять стал ощущать боль в мышцах, но такую далёкую, постоянно ноющую.
Проснулся Сергей от пощёчины, резкая боль в щеке выдернула его из сна. Он понял, что уснул, уснул неожиданно для самого себя, но не понял почему его ударили, открыл глаза и протёр их. Перед ним на кровати, сидела Ольга всё в той же прозрачной чёрной сорочке, черты лица её были перекошены, она плакала. Плечи опустились, а косметика потекла с глаз черным ручейком по щекам.
– Ты чего? – ещё не до конца выйдя из сна спросил Сергей, приподнявшись, сев рядом с Ольгой.
Она не ответила, лишь закрыла лицо руками, заплакала ещё сильнее, её волосы упали и накрыли лицо с руками. Не понимая, что произошло, но не вынося женских слёз, Сергей попытался обнять Ольгу, положив свои ладони на её плечи.
– Ну ты чего солнышко? Что случилось? Я сделал тебе больно? – продолжая находиться в совершенно непонятной ситуации, спросил Сергей.
Ольга резко отдёрнула плечи, скидывая руки Сергея с себя и отодвинулась от него подальше:
– Не трогай меня! – зло прошипела она, затем добавила;
– Животное! –
Это было сильно, Сергей окончательно проснулся, подумав, что действительно сделал что-то не так своей любимой и это причинило ей боль. Он ещё не до конца понимал, что он натворил или как именно он это сделал, но настроение вмиг стало ниже плинтуса[4].
– Может всё же объяснишь, что произошло? – поняв, что обнимашками тут не отделаешься и нужно выяснить причину, столь многочисленных слёз, спросил Сергей.
Ольга какое-то время не отвечала, продолжая рыдать на врыв, затем резко успокоившись подняла волосы открывая своё заплаканное, раскрасневшееся, испачканное тушью лицо. Это была совсем другая женщина, это была не богиня, не его любовь, на Сергея смотрели красные от слёз, полные ненависти и презрения глаза. Губы потеряли свой эротичный цвет и припухлость, стали узкие, бледные, со слюной по краям. Нос стал намного шире, раздуваясь при каждом вдохе, щёки опухшие и черные от стекающей туши.