Вот это я влип

Шамраев Алесандр Юрьевич

9.

Воевода Шарфей со своим войском не торопился на встречу со мной, сделав упор на разорение и так не очень многочисленных моих деревень, отправляя для этого отряды боярского ополчения. Однако, основные свои силы держа в кулаке, он навёл меня на мысль, что именно в этом и заключался его план вторжения и никакого генерального сражения не будет, если только я не припру его к стенке. Тут же на память пришло донесение Жана о том, что продовольствия они взяли с собой очень мало, что не соответствовало целям похода, если конечно удалиться достаточно далеко от своих владений. После недолгих раздумий я пришёл к пониманию

применения партизанской тактики времён Отечественной войн 1812 года, когда летучие отряды Кутузова перехватывали фуражиров, обозы с продовольствием и мелкие отряды французов. Пришлось задействовать всю свою конницу, разбив сотню на пять отрядов и назначив старших десятников. Цель ставилась двуединая - уничтожение мародёров из боярского ополчения и перехват обозов из Сарта.. И, как обычно, я приказал ополченцев в плен не брать, но обязательно уточнять, где находятся вотчины бояр, которые присоединились к войску воеводы. А дабы у Шарфея не возникло желания усилить отряды своих фуражиров за счёт собственной дружины, я приказал сотнику Устину начать выдвижение пеших воинов навстречу войску Сарта, но в бой с основными силами не вступать, держаться на некотором расстоянии.

Это, конечно, было рискованное решение - оставить фалангу без флангового прикрытия, но я надеялся, что изготовленные острые рогатки защитят мою пехоту от атак конницы, а для пехоты имелся мой резерв из будущих дружинников, которые позволят выиграть время для сотника, чтобы перестроить фалангу.

Мой план стал приносить первые плоды - за первые три дня были уничтожены семь небольших отрядов боярского ополчения, а сами бояре повешены. Их отряды насчитывали от пяти до двадцать человек личной дружины, так что для моей конницы они угрозы не представляли. А ещё через два дня нам улыбнулась удача и два мои отряда, объединившись, захватили большой обоз с продовольствием, который с малой охраной направлялся в лагерь воеводы. Часть продовольствия я направил для крестьян разорённых деревень, а большую часть отправил в столицу, для пополнения своих запасов и создания НЗ.

Так называемые комариные укусы принесли свои плоды. Теперь фуражиры Шарфея отправлялись за продовольствием под большой охраной и старались далеко не отходить от основных сил. К лагерю воеводы тихой сапой подкрался голод, а мои летучие отряды продолжали своё 'чёрное' дело.

Жан доложил, что достаточно большой отряд дружинников Сарта готовится выступить и он предположил, что они направляются встречать очередной, наскоро собранный обоз с продовольствием для обеспечения его безопасности.

Что ж, для меня наступила пора перенести боевые действия на территорию противника, так как обоз я решил встретить именно там. К конным отрядам полетели гонцы с приказом общего сбора возле главного брода. В этот раз я решил сам возглавить наш рейд, а получив свежие сведения от людей проныры, только утвердился в собственном решении. Большой обоз по своей земле шёл вообще без охраны, даже дозоры не выделялись, не говоря уже о боевом охранении. Дождавшись, когда последние телеги и повозки присоединились, а отары овец были объединены в одно большое стадо, мы напали.

Естественно, никто не ожидал такой наглости, и огромные трофеи были захвачены в течении нескольких минут. Отобрав самое ценное и долго хранящееся, под охраной десятка кольчужников, новый обоз отправился в мои земли. Задача ставилась очень простая - объездными дорогами доставить груз в столицу и передать сотнику Сигу. А вот что делать с остальным грузом, я не знал, но тут на помощь пришёл Жак.

– А что тут думать? Переправляем всё в свои земли, часть овец раздаём в пострадавшие деревни и создаём свою продовольственную базу, оставляем десяток доспешных для охраны

и у нас опять развязаны руки.
– Я последовал этому дельному совету и через пару дней основные силы моей конницы освободились от конвойной службы.

Представляю, как психовал Шарфей, когда ему доложили, что воевода Рута чувствует себя в его землях хозяином. К тому же, оправленный для встречи отряд вернулся ни с чем, сообщив, что огромное конное войско противника - у страха глаза велики - разгромило продовольственный обоз, а то что уцелело, было сожжено в колдовском огне.

Как я и предполагал, воевода отдал приказ об отступлении и возвращении в свои земли, да вот только в мои планы это не входило. Посадив копейщиков на телеги, ускоренным маршем по объездным дорогам и тропам, моя пехота перекрыла основной путь отступления, а с тыла давили новобранцы и доспешные моей конницы, так как кольчужные и мой десяток ушли на поддержку фаланги.

Мы едва успели подготовиться и принять боевое построение, когда первые небольшие отряды боярского ополчения пытались сходу прорваться к броду. А вот не тут-то было, я наглядно показал преимущество стрелкового отряда, вооруженного не только арбалетами, но и достаточно длинными копьями. Сделав два залпа из специальных арбалетов, перехватив копья, мой десяток ударил по уцелевшим. Чуть меньше десятка всадников удрали навстречу основным силам Шарфея, оставив на месте стычки не менее пяти десятка тел. Специально назначенные дружинники из пятой шеренги очень быстро отловили бесхозных лошадей и, по возможности, собрали оружие и доспехи. Получились две полные телеги, которые под приветственные крики копейщиков, ушли в тыл фаланги.

Вскоре появились основные силы Сарта и стали строиться, ну а я как мог 'помогал' им. Пользуясь полным отсутствием конницы, которая была связана боем с моими доспешными и новобранцами, мой десяток подлетал на дальность стрельбы из арбалетов, делал два залпа и уходил для перезарядки. Свой карабин я пока не применял, готовя этот сюрприз на потом. Всем хороши наши арбалеты на два болта, да только вот запаса болтов у нас больше не было, так что расстреляв всё, мой десяток был вынужден отступить на левый фланг фаланги, где было его место по боевому расписанию. Перед фалангой остался я и Жак, который умудрился извлечь несколько болтов из тел ополченцев...

Построение дружинников Шарфея было закончено, и они выстроились этаким подобием клина, где на острие были самые опытные и хорошо защищённые дружинники. Как только они тронулись, пока не переходя на бег, я достал карабин и послал Мару им навстречу. Прикинув, когда расстояние между нами стало менее ста метров я открыл огонь, выбивая в первую очередь остриё клина. Враг сначала ничего не понял и даже затормозил своё продвижение, пытаясь понять, почему лучшие воины внезапно стали падать. А я только успевал перезаряжать карабин и докачивать сжатый воздух. Вскоре стальные шары кончились и перешёл на свинцовые, в уме прикидывая на сколько ещё выстрелов их хватит и кляня себя за то, что взял с собой столь малый запас боеприпасов.

– Вот и всё, Жак, - обратился я к своему начальнику охраны, услышав пустой щелчок сжатого воздуха, - мои специальные стрелы кончились, так что теперь всё решится в честном и открытом бою.

Пользуясь растерянностью противника, я подал сигнал фаланге начать движение вперёд и под звук била она сделала первый слитный шаг. Со стороны это было завораживающее зрелище - ощетинившись частоколом копий, прикрывшись щитами, монолитный строй внушал ужас и страх противнику. Этой психической атаки противник не выдержал и бросился бежать, внося сумятицу и суматоху не только в свой строй, но и в ту часть конницы, которая уцелела после сшибки с моими доспешными.