Вот и свела нас судьба (хотят ли русские войны)…
Шрифт:
— А его самого нельзя как-то поставить на место?
— Можно, конечно, но это придётся сделать недозволенными способами. Уже становится опасным для нас самих. Вдруг не так пойдёт, никогда не отмоемся. Юсуповым, наверное, уже всё равно? Но Николай Николаевич схватится. Уж Великий князь, чтобы помочь сыну, немало вложился в новое дело. Лучше пока подождать. Но, если прижмёт, то, конечно, можно натравить на юнца какого-нибудь бомбиста, а то и нескольких стрелков. Хоть и нищий, тоже ведь аристократ и эксплуататор трудового народа. Ведь и смутьян Маркс в своём учении так толкует. И подобраться к юнцу легче. И нечего там разные сказки о немыслимом сочинять! Если так подумать, тоже ведь бунтарь растёт. И французы недовольны, и особенно
— Что же, можно и подождать пока. Но если не остановится, тогда да, без жалости. Пусть не путается под ногами. И французам с англичанами угодим. А то разошёлся тут!
Несмотря на как бы дружбу с целым Великим князем Петром Николаевичем и покровительство его отца, немилость со стороны балетных чиновников ко мне всё равно не прекратилась. Надо же, на премьеру «Баядерки», состоявшуюся в начале февраля, в субботу, меня, пусть и не официального автора, но принявшего хоть какое-то участие в сочинении балета, и моих родных, опять не пригласили. По слухам, именно по настоянию авторов. Но, оказалось, что Мариус Иванович как бы был за, но не смог настоять. А мои старшие товарищи к «Баядерке» уже никакого отношения не имели.
Вот и сходили мы лишь в середине февраля: я с Александрой и Иван Фёдорович с тётей Ариной, на очередное представление в Мариинском театре, наверное, пятое или шестое. Уж запрещать нам это никто не мог. Всё же интересно было. Наверное, и в немилости ко мне больше упорствовали не дядя Петра Константин Николаевич, а явно уже чиновники помельче и околобалетная, ага, «тусовка». Тоже влиятельные особы. Может, и сами авторы «Баядерки»? Я, получается, как бы и украл у них немалую долю славы. Хотя, точно украл! Представленные мной сюиты, как Мариусу Ивановичу, так и Екатерине Вазем, таки были включены в балет, и их авторство было указано и в программе. Мало того, авторство над «Танцем теней» было полностью приписано мне. Как и над индийскими танцами, хотя, настоящими, а не фальшивыми, как авторы там и Мариус Иванович сочинили. Хоть и интересно, и красиво, но полная чепуха!
И видно было, что балет пользовался спросом и успехом. Зал был полон, и овации отдельным танцам следовали один за другим. Мы подошли почти к самому началу представления, и торопящиеся в зал зрители не обратили на нас особого внимания. Но вот после первого же акта, в антракте, представительный уланский полковник, ещё больше его красавица-жена да юная и миловидная девица в строгих и красивых платьях нового фасона однозначно удостоились изучающих взглядов. Хоть тётя Арина и Александра постарались навешать на себя поменьше украшений. Они и так были прелестны. И после недавних концертов многие из представительной публики их запомнили. Но засветились мы, ага, не слабо ещё у Юсуповых и Нелидовых. Я уж со своими речами точно! Понятно, что и скромная свадебная церемония в Казанском соборе из-за новых свадебных платьев не осталась незамеченной. Уж пошедший в рост и крепкий мальчишка в обычной, но всё же, ага, стильной одежде, рядом с ними мог быть только юным и невоспитанным князем Куракиным. Как указано в программах, даже являвшимся сочинителем части музыки к балету и автором некоторых важных танцев. Хотя, и Ивана Фёдоровича многие аристократы, и особенно военные, знали, и кто его милые спутницы и мальчик, тоже.
И тут некоторые благодарные зрители потянулись к нам как бы засвидетельствовать своё почтение. А потом слухи о нежданном появлении в театре одного из авторов «Баядерки» явно разлетелись средь публики. И во втором и третьем антракте нам выразили почтение ещё больше людей. Но когда в конце представления, конечно, после «Танца теней», пригласили на сцену уже меня, я точно немного растерялся. Ведь как только объявили, многие в зале, хоть и не все, встали и сопроводили меня к сцене жаркими овациями. Хорошо, что высокие особы на представлении не присутствовали. Точно
Тут уже постарался сам Мариус Иванович. Он отметил немалый мой вклад в балет и особенно в некоторые сцены. Всё-таки «Танец теней» и индийские танцы, представленные мной, стали одними из важных и зрелищных. Понятно, тут больше роль самого маэстро, и сильно довольного. Удались они ему. Но и музыка была прелестна. Конечно, последовали горячие овации. Тут ко мне подступили и артисты. А Екатерина Вазем даже наградила меня поцелуем в лоб и ненадолго прижала к себе. Как бы одарила материнской любовью. И мне стало сильно приятно. Всё же я сирота, и такие знаки внимания мне нравились. Тётя Арина знала про это и часто этим пользовалась. Ну, да, я у неё и был вроде первенца и, конечно, всегда отвечал ей сыновьей любовью. И далее буду отвечать. Да, хорошие мамы мне достались! Уж постараюсь не уронить честь семьи!
Потом последовали и другие слова благодарности. Даже от некоторых учениц, конечно, с которыми мне пришлось немного поработать. Просто лично мне. Было приятно. Уж на премьере мне такие почести точно бы не достались. И меня отпустили со сцены лишь после краткого благодарственного слова.
Конечно, и моим родным балет понравился. Иван Фёдорович уж насмотрелся их немало, но тут и он признался, что «Щелкунчик» и «Баядерка» точно являлись одними из лучших. А мы, даже тётя Арина, так вообще были на балете только по второму разу. Ну, да, у меня в памяти много чего имелось, но всё-таки лучше посмотреть представление вживую и получить удовольствие. Я видел некоторые упущения, но вмешиваться в балетные дела больше не собирался.
— Татьяна, Папа и Мама недовольны. Почему ты сторонишься Павла? Оттого он и на меня не обращает внимания. Чем больше ты будешь сторониться его, то тем больше Павел будет стараться обратить твоё внимание на себя. Слишком уж задето его самолюбие.
— Почему сторонюсь? Вообще нет. Просто мне с ним не совсем интересно. Он всё-таки много старше меня, и его уже интересуют взрослые девушки. Будто он и в связь с некоторыми из них вступал. А мне такое не нравится. А с Борисом было интереснее. Он и не так старше, и с другими девочками не общался.
— Э, Татьяна, так он же пока маленький. Ему ещё вырасти надо. А Павел, вообще-то, уже вполне представительный кавалер!
— Так и я маленькая! И Борис тоже князь. Может, пока и беден, но он очень умный. Я слышала, что позавчера его на представлении «Баядерки» чествовали больше, чем других авторов на премьере. А он ещё и в написании «Щелкунчика» участвовал. И они мне оба понравились. Такие красивые музыка и танцы! Не хуже «Танца маленьких лебедей»! И, говорят, что и его он придумал.
— Да, Татьяна, эти балеты красивыми получились. Конечно, с Борисом интересно. Но нам же запрещено с ним общаться. Папа и Мама сильно на него обиделись. Непонятно отчего, но именно на него. Мама, вон, хоть и обговорила всё с его тётей, даже слышать о нём и его работах не желает. Теперь нам точно ничего нового не придумать и что там Борис далее задумал, не узнать.
— Ну, да, он же ещё новые свадебные платья придумал, а нам отдавать уже не хочет. Мне рассказывали, что его тётя в Казанском соборе в своём белом платье выглядела словно белый воздушный ангел. Конечно, на фотографиях в газетах не всё понятно, но всё равно красиво смотрится. Жаль, теперь я и новые сказки Бориса не скоро почитаю. Вряд ли он пошлёт их нам?
— Да, сказка об Маугли интересная. Мне и самой понравилась. Хотя, раз там автором назван ещё и Пётр, сын Николая Николаевича, то её могут и далее напечатать в газетах. А сказка о старике Хоттабыче уже сильно смешная. Жаль, что Папа запретил исполнять музыку Бориса в домашнем театре. Там такие красивые мелодии были! Жаль, что после имения он нам ничего не прислал.