Вот и я, Люба!
Шрифт:
Ужас какой, думаю, но не про мужчину, а про его детородный орган. Тьфу, да не про него и его член, а про себя.
Думаю, что я как полная идиотка пялюсь туда, куда приличная женщина никогда не должна позволять опускать взгляд. Бабуля моя всегда мне так говорила, когда учила хорошим манерам.
Пытаясь исправить ситуацию, меняю направление своего взгляда. Перевожу глаза на своего Степушку. И тут на меня снова находит оторопь…
– А, а, а за-за-чем н-н-на его голове этот красный кол-кол-пак?
– удивленно произношу, теперь
Осознав комичность ситуации, плавно оседаю на кровать, одним рывком хватаю одеяло и накидываю его на себя как тогу.
– Так у него же на пятачке праздник - год Поросенка. Хм-хм, через 12 часов, - не обращая никакого внимания на мой кульбит и совершенно не стесняясь своей наготы, говорит мужчина по имени Степан и протягивает мне моё розовое прихрюкивающее чудо.
Я беру свой новогодний подарок, глажу его и целую в пятачок. Некоторое время просто в каком-то ступоре сижу, тихо раскачиваясь.
Потом в мгновенье выскакиваю с кровати вместе со Степаном на руках прямо в намотанном на себя одеяле. Запутываюсь ногами в пододеяльнике и начинаю падать как в замедленной съёмке.
Во время своего падения вижу, как мужчина делает резкий рывок вперёд, ловко ловит одной рукой Степку, вылетевшего из моих рук, а второй хватает меня за одеяло и резко дергает.
Моё нехрупкое голое тело вываливается из постельной принадлежности и падает прямо под ноги этого Апполона.
Подняв голову вверх, я упираюсь взглядом в мужскую промежность с огромным членом и прямо таки бычьими яйцами.
От понимания глупости и полной абсурдности ситуации на меня нападает неуправляемая истерика.
Рыдая, я подскакиваю, хватаю одеяло, снова заворачиваюсь в него и делаю резкое движение вперёд.
Два Степана, одновременно хлопая глазами, молча наблюдают за моими манипуляциями.
Около двери я опять путаюсь в белье и падаю, как сбитая птица. В позе мёртвого белого лебедя лежу, вздрагивая от конвульсий рыданий и всхлипов.
Вдруг чувствую, как взмываю в воздух, падаю спиной на кровать.
От неожиданности и страха начинаю дёргать одновременно руками и ногами.
Со стороны, вероятно, мои действия напоминают агонию таракана под воздействием Раптора.
Буквально через мгновение мои ноги попадают в захват ловких мужских нижних конечностей, а руки его затягивают на моих запястьях что-то мягкое, чем тут же фиксируют их за завитки кованого изголовья кровати.
Я резко распахиваю глаза и вижу прямо перед собой красивое, благородное мужское лицо, просто бычью шею и широченные плечи, подпертые мощными ручищами с буграми мышц и выпирающими венами.
Не знаю, что видит он на моем лице, а я точно хищный взгляд, транслирующий животную похоть и страсть.
Не успеваю даже моргнуть, как мужской рот накрывает мои губы. От неожиданности ахаю и делаю вдох. Этот мой жест даёт возможность его языку глубоко войти в мой рот. То, что он начинает творить
Оторвавшись от моих губ мужчина целует и облизывает мою шею, доходит до грудей. Каждую по очереди обхватывает своими большими ладонями, гладит, мягко массирует. Языком жарким облизывает ореолу, играет с соском, втягивая его в рот, прикусывая нежно зубами, перекатывая упругую горошину между своими губами.
Млею от всего, что он делает, стону громко в голос, дышу тяжело прерывисто через нос, как спринтер.
Намяв мою грудь, мужчина опускается ниже, целует мой живот, доходит до лобка.
И тут, когда его рот начинает мягко касаться моих половых органов, а его язык проникает вглубь малых губ, на меня от стыда сначала нападает столбняк, потом я начинаю дёргаться, как червяк на крючке.
– Нет, не надо, - громко выдыхаю, резко дергая бедрами вправо и влево, пытаясь избавить свое лоно от его жадных губ и языка.
– Пожалуйста, не надо! Сейчас умру. Ужас, я умру от стыда! Ох…ох…ох! О, Боже мой, уй, оёй, йой…
– Тттшш…Молчи, женщина! Не мешай мужику, лаская тебя, наслаждаться тобой и твоим удовольствие! Стони, малышка! Стони так же громко, как и ночью…
Несмотря на его подбадривающие меня слова и успокаивающие движения, я все равно пытаюсь сопротивляться, пока не захлебываюсь от своих собственных стонов и криков.
Вдруг неожиданно для себя самой слышу свой громкий томный голос.
– Стёпа, ещё! Ой, йой, йёй, ух! Ещё, пожалуйста, Стёпа!
От осознания полного сюра и своего падения в пучину порока, у меня, как у кипящего чайника, срывает крышечку, потому как отверстие для сброса пара не справляется.
В порыве страсти я издаю крик такой мощи, что сама глохну от него.
В момент выброса моих чувственных эмоций ощущаю жёсткое вторжение внутрь себя.
Вслед за предыдущим криком издаю новый, но больше похожий на утробный животный рык.
Со штуковиной Степана внутри своего влагалища чувствую себя маленькой бабочкой, насаженной на большую цыганскую иглу.
Не дав мне очухаться, мужчина начинает двигаться быстро, сильно, размашисто.
Находясь сверху, он все время смотрит в мои глаза. Только я их прикрываю, сразу слышу.
– Открой и перестать стыдиться того, что тебе хорошо. Ну, что говорю, открой глаза, Любушка!
Господи, меня мужчина назвал Любушка, проносится в моей голове. Муж за все годы жизни ни разу ко мне так не обращался.
– Милая, тебе нравится сейчас, вот так, когда я поднял твои ноги на свои плечи? Прислушайся к своим ощущениям, детка!
– шепчет мне Степан.
Твою ж зорьку, меня спрашивают, как мне нравится, просят прислушаться к себе.
– Ой, ой, ой! У меня кружится голова. Я сейчас разорвусь от ощущений, - слышу свой продолжительный стон и чувствую, как меня колотит.