Вот такая, блин, музыка…
Шрифт:
Входной билет сюда стоит недёшево, но всё равно, это намного дешевле, чем посещение любого ресторана, что немаловажно. Желающие культурно накатить коньяка или шампанского могут сделать это в буфете на втором этаже… Там есть удобные столики, стулья, закуски, лимонады и всё такое. А нежелающие выпить просто танцуют и общаются между собой.
И начинается…
Народа в ПЗ приходит столько, что музыкантам даже приходится помогать женщине-контролёру сдерживать двери, когда открывается касса по продаже билетов. Что бы эти двери просто не вынесли.
А музыканты теперь получают зарплату
Да, они не звёзды, типа, гитариста Гены «Гонтаря», но они крепкие профессионалы. И у них ещё два преимущества – дружеские отношения между собой и большой музыкальный энтузиазм, свойственный молодым людям. Что и позволяет им в итоге быстро сделать вполне достойный репертуар. И программу они успешно сдают тому же самому жюри, что принимает программы в ОМА под руководством Виктора Бударина.
И с этого момента работа эта напоминает им Рай! Вернее, Рай как его представляют себе все кабацкие музыканты. Так один очень хороший музыкант из ресторана «Центральный» рвётся поменять свой ЦК на ПЗ, несмотря на существенную потерю в деньгах. Но отвергается коллективом.
Занято, дядя!
И что же здесь райского? А вот что:
– Очень приличная официальная зарплата – 300 руб/мес, в отличие от филармонической ставки через ОМА Виктора Бударина – 90 руб/мес.
– Процент от проданных билетов. Итого, до 1000 руб/мес. на каждого.
– Отсутствие пьяной достачи и необходимости играть «Мурку» или «Чито Маргарито» по нескольку раз за вечер для «дорогих гостей из солнечного Магадана».
– Возможность играть только то, что интересно и хочется самим музыкантам.
– Категорический запрет на курение в зале.
И ещё один приятный нюанс…
Вечера эти делятся по возрастным категориям – «Кому за 20…», «Кому за 30…» и «Кому за 40…! И крайняя категория оказывается достаточно требовательной к репертуару…, в самом хорошем смысле. Люди в возрасте подходят к сцене и робко просят исполнить танцы с незнакомыми названиями: «Падеграс», «Падеспань», «Падекатр», «Полонез», «Кадриль» и т.п.
Приходится музыкантам искать ноты в нотной библиотеке и срочно восполнять пробелы в своём музыкальном образовании и репертуаре. Но оно того стоит! Так умилительно смотреть, как пожилые люди становятся в пары друг за другом и выполняют одни и те же танцевальные движения. Довольны все, и музыканты, и благодарная публика. Музыкантов посетители любят и они чувствуют себя героями.
И в качестве вишенки на торте…
Большинство посетителей, вернее, посетительниц, составляют барышни «в поиске…».
Скажите, если это – не Рай для музыкантов, то что тогда Рай вообще?
Но продолжается этот Рай, увы, всего полтора года. И заканчивается он тупо, глупо и грустно. В городском суде…, где всем музыкантам в качестве компенсации за незаконное увольнение присуждают зарплату за полгода и предлагают работу сторожами на лодочной станции, тоже кстати подразделении треста «НовосибирскГорБыт». И тут же снова увольняют. Уже законно.
***
А дело в том, что один из двух «старых», ещё тех, первых музыкантов, которые становятся начальниками-администраторами и начальство их сводится к тому, что они получают зарплату наравне со всеми, ещё работает где-то в Прокуратуре. И у него созревает коварный план – стать директором ПЗ! Но для этого ему надо «убрать» нынешнего директора Олега. И для этого им задумывается и проводится следующая комбинация…
Довольно гнусная кстати, но сплошь и рядом тогда применяемая комбинация. Достаточно вспомнить историю выдавливания из ресторана «Гостиница «Северная» музыкального коллектива с участием Александра «Сахара» Гусева (Сюжет «Deep Purple»). И у музыкантов не хватает ни ума ни воли для того, что бы в ней не участвовать. Обещает им «музыкант-прокурор» золотые горы и они на это ведутся, хотя итак уже в Раю…
Короче, музыканты тупо подпаивают директора Олега, а музыкант-прокурор вызывает заранее предупреждённый наряд милиции. И Олега отвозят в вытрезвитель. В перспективе его за это должны выгнать из Партии и уволить из директоров, а освободившееся место как-то там планирует занять «прокурор».
Но в итоге всё идёт наперекосяк! Олега не увольняют, а обходятся строгачом. Вся махинация вскрывается и Олег сам увольняет всех путчистов «по сокращению штатов». Быстро и жёстко, хотя и не совсем законно.
А музыканты…
Понятно, что не они главные заговорщики. Они просто как малые дети…, жертвы чужой интриги. Правду же говорят, что кабацкие музыканты как спортсмены, которые всю жизнь качают мышцы, а не мозги! Даже книжек толком не читают…
И одного из них, самого талантливого, несмотря на участие в путче, даже снова приглашают на работу в ПЗ. Но уже с другими, более умными и лояльными музыкантами. И на других, уже менее «сладких» условиях.
Фамилия этого музыканта хорошо известна в новосибирской музтусовке, но по его просьбе я её не называю. И впрямь, кому охота про всё это вспоминать…
Пятачок и пытичка
Новосибирский ресторан «Садко». К виброфонисту Игорю Уварову, он ближе всех музыкантов находится к краю сцены, из группы танцующих подходит мужичок:
– Сколько стоит заказать песню?
– Пятачок, – отвечает Игорь.
– Всего то? – говорит мужичок и кладёт на ему виброфон… монету 20 копеек.
– Извини, мужик, сдачи нет! – выкручивается Игорь.
***
Кафе «Эврика». Разгар времени заказных песен. Идут одна за одной.
К гитаристу Лёве Шафиру подходит маленький азербайджанец: