Вот такая любовь

Гилберт Xэрриет

– Каждый день из деревни приходила женщина. Эмилия такими вещами не занималась. А вы сами делали бы все это для любимого человека? – спросил Витторио, подавая ей белье, которое она развешивала на веревке, протянутой между деревьями.

– Ни за что. Я предпочитаю более приятное времяпрепровождение, нежели надрываться, как рабыня, над корытом.

. – Значит, вы из той новой породы женщин, для которых карьера важнее домашних забот.

– Но это не домашние заботы, Витторио, это просто изнуряющая рутина. Уверена, что Кристина не занимается этим каждый день.

– Вы правы, не занимается, – усмехнулся Витторио. Лили рассмеялась вместе с

ним. «Ему так идет, когда он смеется», – невольно подумала она.

– Спасибо за керосин. Сколько я вам должна?

Они вернулись на кухню, и Лили потянулась за кошельком, который лежал на столе. Витторио отвел ее руку.

– Вы знаете, какая плата мне нужна.

Лили попыталась унять сразу появившуюся в руке дрожь.

– Да, знаю, – тихо ответила она, – но ничего не выйдет.

– Боитесь, что на это придется потратить слишком много душевных сил?

Она подняла глаза и ответила совершенно откровенно:

– Да, боюсь. Ими нельзя разбрасываться, как дешевыми сувенирами. Вчера ночью вы поступили разумно, когда ушли. Если бы вы остались, я бы сегодня раскаивалась. Я не хочу быть игрушкой в ваших руках. Мое единственное желание – продать этот дом и уехать…

Витторио охватил пальцами ее запястье.

– Я могу вам помешать сделать и то и другое, – неожиданно сказал он.

– Не можете, Витторио. Дом мой, и…

– А земля, на которой он построен, не ваша, – тихо перебил он ее. Пока Лили переваривала эту информацию, Витторио не без самодовольства следил за ее лицом. Наконец она неуверенно спросила его:

– Что вы хотите этим сказать?

– Что дом ваш, а земля под ним моя. И что ни один здравомыслящий человек не купит дом, который стоит на чужой земле.

Лили широко раскрыла глаза, не решаясь поверить в это.

– Но… Но Стефано хочет купить его… Он юрист и должен разбираться в таких вещах… Ему наверняка было бы известно, что земля чужая.

Конечно же он блефовал. Витторио Росси не имел права на эту землю, он просто пытался запутать ее.

– Беллини дурак, Лили, жадный дурак. Он разбирается в законодательстве, а не в вопросах собственности. Увидев, как многие наживались на земельных сделках, он решил сам попробовать. Когда увидите его, посоветуйте более ответственно относиться к своим предложениям.

Медленно, но решительно Лили высвободила свою руку. Она не сомневалась в правдивости его слов. Витторио незачем врать.

– Выходит… земля ваша? – тихо спросила она. Витторио кивнул.

– Значит, я не могу продать принадлежащий мне дом…

– Да. Я вам уже об этом говорил.

Лили почему-то почувствовала облегчение. С тех пор как она поселилась на вилле, где раньше жил отец с Эмилией, ее не покидали сомнения. Девушке было бы больно расстаться с их домом, тем более продать его Беллини, который наверняка бы здесь все переделал. Прояснилось и еще одно обстоятельство. Витторио, домогаясь ее, не преследовал каких-то корыстных интересов, она действительно привлекала его как женщина. Тогда почему она не чувствовала теперь радости?

– Вам надо было сказать мне об этом раньше, – тихо упрекнула его Лили.

– Зачем?

Она вспылила:

– Неужели вы не понимаете! Все это время вы считали меня идиоткой. Я ни за что не осталась бы здесь, если б знала все с самого начала.

– Потому что не можете нажиться на отцовском имуществе, – отрезал он.

– Нет! Не о том речь! – почти закричала Лили. – Почему вы считаете меня просто корыстной девицей!

– Сейчас я так уже не думаю, – заявил

Витторио в ответ, – но когда вы появились здесь, у меня были все основания предполагать это. Между прочим, вы так и не объяснили, почему вы отсутствовали на похоронах вашего отца. Что за важные дела помешали вам приехать?

– Вы… вы просто негодяй! – закричала Лили и размахнулась, чтобы ударить его по щеке, но Витторио легко перехватил ее руку. Девушка вырвала руку из его крепких пальцев и бросилась прочь.

– Убирайтесь и оставьте меня одну!

– Вы просто отвратительны, когда злитесь, – мрачно процедил он. – Я уже начинал было думать, что вы – достойная дочь своего отца, но это не так. Вы просто жадная девчонка…

– Замолчите! ~ крикнула Лили. – Ни слова больше. Вы оскорбляете меня. Я приехала сюда не за тем, чтобы нажиться на имуществе отца. Да, я думала о том, чтобы продать дом, но думала только как об одном из вариантов, и если бы знала, что из этого ничего не выйдет, я бы уже давно уехала, – но не по той причине, о которой вы думаете, а просто потому, что мне тяжело здесь находиться. – Она чуть не разрыдалась, но сдержалась. – Мне больно, что вы знаете о моем отце больше, чем я. Мне больно, что ваш сын называл его дедушкой. И мне больно, что ни вы, ни я никогда не испытаем любовь, которую пережил он.

Витторио приблизился к ней, но Лили отвернулась, готовая заплакать.

– Не прикасайтесь ко мне, – всхлипнула она. – Уйдите, Витторио Росси…

Он крепко взял ее за плечи.

– Но зачем было оставаться здесь и мучить себя, если вы не собирались продавать дом?

– Я… – девушка не знала, что сказать. Она и в самом деле не понимала, зачем осталась. Ведь вначале Лили действительно хотела продать дом, а потом произошло что-то странное: ее заворожила эта вилла, в которой еще витал дух живших здесь людей. И еще… Ну, конечно, еще он. Черт бы его побрал!

– А что, если вы с самого начала знали, что земля эта моя? А что, если Беллини вовсе не дурак, каким я его считал, и вы стараетесь увлечь меня, чтобы в результате я согласился отказаться от моей собственности?..

Лили опешила от его обвинений.

– Вы просто сумасшедший! Я ничего не знала до сегодняшнего дня!

– А чего бы вы хотели? Как я могу относиться к девушке, которая не удосужилась приехать на похороны собственного отца? Вы что, не могли найти время? Не могли?..

Всхлипывая от отчаяния, резким движением Лили сбросила его руки со своих плеч и вывернулась. Витторио успел удержать лишь край тонкой хлопчатобумажной блузки, и, когда Лили рванулась назад, ткань треснула, крохотные пуговки полетели во все стороны, и разорванная ткань соскользнула с ее плеч. Под блузкой не оказалось лифчика, но не грудь старалась она прикрыть руками, а глубокий, длинный багровый шрам, который тянулся по ее телу на уровне талии, шрам, который никогда не исчезнет – операция была слишком тяжелой.

Девушка видела, как он оторопело уставился на ее обезображенное тело, и горячие слезы покатились по ее щекам.

– Красиво, да? – проговорила Лили навзрыд. И тут ей захотелось причинить ему боль, такую же, какую причинил ей он сам, разбередить его душу и уколоть его холодное сердце безжалостной правдой.

– Вот что помешало мне приехать на похороны отца, Витторио Росси! Пока он умирал, я вынуждена была бороться за свою жизнь. Мне даже не сообщили о его смерти. Из-за этого. – Она указала на шрам. – В те дни я не знала, на каком свете нахожусь сама. Теперь довольны, теперь вам хорошо?