Война демонов
Шрифт:
Дверь отворилась, и в покои вошли три тихих, настороженных лекаря и долговязый угрюмый Ратмир.
– Слушаю тебя, пресветлая княгиня, – пробасил он, хмуря брови.
Наталья указала охоронцу на лекарей:
– Ратмир, видишь этих людей?
– Да, княгиня. Это целители.
– Ты прав. Они целители и исцелят моего мужа. А если нет, то я сама их «исцелю». Приставь к ним своих людей и гляди, чтобы не сбежали. За каждого отвечаешь головой.
– Княгиня, да как же это! – запричитал пожилой лекарь.
– Сжалься,
Наталья на них даже не взглянула.
– Ратмир, ты все слышал? – холодно спросила она.
– Все, княгиня, – отозвался начальник охоронцев.
– Что до Велигора – то советника поймать и бросить в темницу! – еще суше и холоднее проговорила Наталья. – Коли через три дни не поймаешь, отправишься на дыбу сам. Это все.
Княгиня повернулась и вышла из покоев. Несколько мгновений все стояли молча, пораженные переменой, произошедшей в княгине. Потом Ратмир сверкнул глазами на лекарей и грозно проговорил:
– Чего рты разинули, целители? Исцеляйте!
Он хотел выйти, но старый лекарь схватил его за рукав и сказал:
– Расскажи обо всем жрецам, охоронец.
– Умоляем, расскажи, – проблеял второй лекарь.
– Пусть посодействуют, – шмыгнув носом, попросил третий.
Ратмир хмыкнул и угрюмо произнес:
– Слышали ведь – сам хожу под топором ката. Исцелите – одарит, не исцелите – не сидеть нашим головам на плечах. Лечите и молитесь, братья. На все воля богов!
И он вышел из покоев, оставив лекарей наедине с умирающим князем.
Рута, прижав к груди корзинку с черным камнем, опрометью неслась по сумеречному лесу.
И вдруг из-за дерева вышел оборотень. Он был обращен лишь наполовину – вышел на двух ногах и руки имел растопыренные, человечьи, однако на сутулых, поросших серой шерстью плечах его красовалась волчья голова.
Рута остановилась и испуганно прижала к себе корзинку.
Оборотень раскрыл утыканную зубами пасть и сипло пролаял:
– Куда… путь держишь… девица?
– Шла к родичам в Топлево, да заблудилась, – пробормотала Рута. Потом набралась смелости и спросила дрогнувшим голосом: – Дяденька, а ты волк или человек?
Оборотень засмеялся хриплым, лающим смехом.
– А я, девица, ни то и ни другое.
Оборотень «отлип» от дерева и шагнул к Руте. Она, прижимая к груди корзинку, отступила.
– Кто же ты такой, дяденька? – подрагивающим голоском спросила Рута.
– А я, девица, оборотень, – просипело чудовище. – Слыхала про таких?
Губы девки дрогнули.
– Ты теперь меня съешь? – сдавленно спросила она.
Оборотень вновь засмеялся леденящим душу смехом и вдруг опустился на четвереньки.
Тело твари задрожало, выгнулось дугой и стало обрастать шерстью. Прошло несколько мгновений, и перед Рутой стоял уже не полуволк, а огромный косматый оборотень. Глаза чудовища полыхнули красным огнем, оно зарычало
Рута переложила корзинку в левую руку и напряглась. Мгновение – и зверь взмыл в воздух. Лицо Руты обдало горячим гнилостным дыханием, а красные глаза оборотня полыхнули в локте от ее лица.
Однако она ждала прыжка и успела к нему подготовиться. Ловко увернувшись, Рута схватила волка за косматый загривок и вскочила ему на спину.
– Заклинаю тебя мертвой кровью и ядовитыми клыками! – крикнула она. – Неси меня, лесная тварь, к моему повелителю!
Оборотень рыкнул и серой стрелой понесся через лес. Валежник хрустел под огромными лапами, ветки деревьев хлестали Руту по лицу, и холодный ветер обдувал свежие ссадины, но она ничего не чувствовала и думала лишь о том, чтобы не упасть, не слететь сухим листом с горбатой волчьей спины.
Пальцы девушки судорожно вцепились в густую шерсть чудовища. Подчиняясь заговору, оборотень несся через лес, не зная устали и сомнений. Бег его был так скор, что проносящиеся мимо деревья сливались в черную стену. Рута потеряла счет времени.
Долго ли, коротко ли бежал оборотень через Гиблую чащобу, но пришло ему время остановиться.
Посреди лужайки, освещенной зыбким светом луны, стоял высокий человек с длинными седыми волосами. Он поднял правую руку, и оборотень сперва умерил бег, а затем и вовсе остановился, едва не ткнувшись человеку носом в колени.
Несколько мгновений оборотень стоял, широко расставив ноги и хрипло дыша. Затем, отплевываясь, просипел:
– Тьфу ты, позорище… Девчонка оседлала…
– Поди прочь, пока я сам тебя не оседлал! – грозно проговорил Лагин.
Оборотень пугливо пригнул голову, повернулся, прыгнул в кусты и был таков.
Лагин обернулся к Руте и протянул руки ей навстречу. Она бросилась к Лагину, и он с улыбкой заключил ее в объятия.
– Ловко ты его! – весело сказал стригой.
– Пусть благодарит, что не убила, – с холодной усмешкой отозвалась Рута.
Лагин поцеловал девку в макушку и отодвинул ее от себя. Взглянул ей в глаза и нетерпеливо спросил:
– Ну? Принесла?
– Да!
Рута протянула Лагину корзинку. Вурдалак взял корзинку и на секунду задержал свои пальцы на пальцах Руты. Щеки девушки порозовели, и она преданно и влюбленно взглянула на своего повелителя.
Лагин откинул тряпицу и запустил пальцы в корзинку. Достал камень, поднес его к глазам. Понюхал, помял немного в пальцах, снова посмотрел и вдруг рявкнул:
– Это не он!
– Как же не он, когда он, – пролепетала, бледнея, Рута. – Я его с шеи князя срезала.
– Говорю тебе – это не Ореол, не камень Власти! Ты что же это – обманывать меня вздумала?
Лагин хотел схватить Руту за горло, но она увернулась и, отскочив к дереву, зашипела, как дикая кошка. Глаза Лагина распахнулись от изумления.