Война двух королев
Шрифт:
Ночь, казалось, все еще прислушивалась, когда Кастил сумел остановить меня, обнажив клыки. Внутри меня не осталось ни одной холодной частички, хотя я дрожала, когда кто-то снова повернул меня к Кастилу.
Кастил прижался лбом к моему. "Ты в порядке?" - спросил он, его голос был неровным и бездыханным.
Я кивнула, уловив запах крови Киерана в его дыхании.
"Мне нужно услышать, как ты это скажешь", - сказал Киеран, и его голос звучал так же грубо, как и голос Кастила.
"Да", - прошептала я, мою кожу покалывало от жара крови Кастила и Киерана, мое тело пульсировало
"Мне придется укусить тебя дважды", - сказал Кастил, и я вспомнила. Пальцы моих ног начали выгибаться на влажной, прохладной траве. "Это будет... напряженно".
Рука Киерана, все еще обхватившая мою и прижатая к груди, напряглась.
Кастил быстро поцеловал меня, а затем ждал, пока я дам ему разрешение, как будто у него его еще не было. Закрыв глаза, я прижалась затылком к груди Киерана, открыв Кастилу свое горло.
На мгновение никто из нас не шелохнулся, и ожидание стало почти слишком сильным.
А затем Кастил нанес быстрый удар. Я дернулась от удара его клыков, застигнутая врасплох, как бы я этого ни ожидала. Хотела этого. К этому нельзя было подготовиться. Смесь всепоглощающего удовольствия и жгучей боли была поразительной. Но он не пил. Его голова поднялась, и он снова укусил, вонзив клыки в другую сторону моего горла. Все мое тело выгнулось дугой, прижимаясь к ним обоим, глаза широко раскрылись, когда Кастил вцепился в левую сторону моего горла.
Киеран сделал то же самое, закрыв рот на правой стороне.
На этот раз я вскрикнула, но не от боли, а от двойной интенсивности движений их ртов на моем горле. Это было слишком. Мои руки дернулись против моей воли, но они держали меня за руки, не давая нам разъединиться. Буйство ощущений обрушилось на меня, как проливной дождь. Каждая часть моего тела напряглась почти до боли. Рев крови в моих ушах утих, и единственное, что я слышала, были они - их грубые, нуждающиеся звуки, когда они пили.
Мои глаза оставались широко раскрытыми, устремленными на небо и звезды, которые, казалось, кружились в ночи, становясь все ярче и ярче.
И я тоже.
Вереск поднялся на поверхность, серебристые тени, расходящиеся из центра моей груди, окутали Кастила и Киерана, образуя потрескивающие канаты света, которые вились и извивались вокруг наших тел.
Только их рты, их языки двигались у моего горла, и я не была уверена, могли ли они видеть то, что делала я, - соединение наших сущностей. Мне казалось, они даже не осознавали, что берут и берут, и серебристые шнуры горели все ярче. Так много тепла прижималось к моей спине и животу, горело внутри меня, заполняя горло, грудь и скапливаясь в моей сердцевине. Моя хватка на свои способности ускользала и ослабевала, и то, что они чувствовали, присоединилось к ливню, увлекая меня за собой.
Двигались не только их рты. Двигалась я. Мои бедра. Мое тело. Я извивалась между ними, к их приглушенным звукам присоединялись более тихие, когда кончики моих грудей волочились по груди Кастила, а изгиб моей спины - по бедрам Киерана. Мои ноги заскользили по траве, и грубое, твердое бедро вклинилось между моими. Перемена положения была поразительной. Я почувствовала, как Киеран прижимается
Ни одна мысль не руководила моими действиями. Ни намека на стыд. Только инстинкт, пока шнуры продолжали обвиваться вокруг нас троих. Я каталась по бедрам, сжимая их руки все крепче и крепче. Всего было слишком много и в то же время недостаточно. Я застонала, когда их губы переместились на кожу моего горла. Давление скручивалось и выгибалось, и я сжимала бедра вокруг того, кто был между моих ног...
Я задыхалась, когда один из них или оба поднимали меня, пока мои пальцы ног едва касались земли. Внезапно я ощутила не только бедро, на котором качалась, но и горячую длину члена, по которому скользила и терлась. Постепенно я осознала, что губы все еще находятся у моего горла, а их ртов больше нет, хотя я все еще чувствовала их тягучие притяжения и там, и там.
Открыв глаза, я увидела, что вокруг нас все еще вибрируют потрескивающие шнуры сущности.
Груди Кастила и Киерана шевелились в неглубоких толчках. В остальном они были неподвижны, хотя я чувствовала их потребность. Тяжелая пряность окутала мою кожу, и моя кровь окрасилась ею. Это было почти больно, сочетание всего этого, и все же ни один из них не двигался. Они были неподвижны, даже когда я качалась на бедре, на члене, становясь все более влажной, зная, что они видят серебристый кокон, образовавшийся вокруг нас, зная, что они наблюдают за мной, за моей грудью, бедрами, лицом, когда грудь Киерана прижала мою голову, а мои глаза встретились с золотистыми. Они смотрели так же жадно, как я, когда они питались друг другом, и новая скрытая часть меня, которую я недавно открыла для себя, наслаждалась этим - чувственностью, свободой и первобытной силой.
Они просто держали меня, их руки крепко сжимали мои, пока я скакала по влажному бедру и эрекции. Они не делали никаких движений, потому что мы... мы пришли к этому. К острой как лезвие точке. Черта. Край. Мы были там, и я танцевала вдоль нее. Они оставались там со мной, сердца бились в такт, и я знала, что было бы легко отступить от этого, положить этому конец. Я знала, что они останутся такими, какие они есть, позволяя мне бесстыдно искать удовольствие, которое я так близка к тому, чтобы почувствовать. Я знала, что они последуют моему примеру, куда бы он их ни привел.
Они ждали.
Гудящие шнуры сущности, щелкающие и потрескивающие вокруг нас, ждали, а золотистые глаза смотрели на меня. Моя беспрестанная возня затихла, и я поняла, что мы были дико танцующими искрами, живыми и находящимися на грани воспламенения, пока мы не стали ничем иным, как плотью и огнем.
И я хотела быть огнем.
Я хотела гореть.
"Да", - прошептала я, и нити запульсировали.
Кастил задрожал. Они оба. И ни один из них не двигался в течение долгого мгновения. Затем Кас поднес наши соединенные руки ко рту и поцеловал в верхушку. Моя правая рука тоже была поднята, Киеран сделал то же самое. Я задрожала.