Война «ежей»
Шрифт:
— Я ее выучу наизусть, — пообещал он.
— Даже наизусть?!
Маляка медленно стал спускаться по лестнице и вдруг остановился. Бабинов все еще был на лестничной площадке.
— Ты еще что-то хочешь спросить?
Маляка заколебался. Ему хотелось узнать, какая зарплата у члена национальной сборной, но он постеснялся.
— Большое спасибо! — крикнул он и стремительно бросился вниз по лестнице.
Вопреки ожиданиям, «чистка» команды продолжалась. Пангаров был бескомпромиссным
— Разрешите войти? — попросил он.
— Не разрешаю! — Пангаров специально крикнул так громко, рассчитывая, чтобы его услышали мальчики, разминающиеся на площадке.
Ребята остановились, разом повернувшись в сторону первого ряда трибуны, возле которой разыгрывался «спектакль».
— Но я опоздал, потому что…
— Опоздал, потому что! — оборвал его Пангаров. — Слышите? Он опоздал, потому что! А завтра на каком-нибудь матче тоже скажешь — опоздал, потому что! А если матч в Риме, Лондоне или Токио? Опять опоздал, потому что… На каком только языке это скажешь? Марш отсюда!
Едва ли может быть более унизительное изгнание — и двух слов в оправдание не позволено произнести.
Но Пангаров достиг своей цели: припугнул мальчиков. Камен не допускал и мысли, что можно хоть раз пропустить тренировку, а Маляка даже переусердствовал: несколько раз прогулял уроки, что, естественно, не замедлило сказаться на его успеваемости. По ботанике он с таким позором получил двойку, что покраснел до корней волос. Но путь к славе тернист, и Маляка решил насколько возможно обходить тернии, поэтому и скрыл двойку от родителей.
И все-таки регулярные занятия спортом делали свое дело. Маляка научился по-солдатски точно и быстро вставать, и это очень понравилось маме. За месяц он подрос на два сантиметра, Маляка регулярно измерял свой рост. Хочется надеяться, что и голова стала работать лучше. Правда, конкретных результатов этой работы пока еще не было видно.
Сегодня утром Маляка вскочил с постели за две минуты до звонка будильника. Сбросив пижаму и встав перед зеркалом в одних трусиках, он глубоко вздохнул, надул грудь, поднялся на цыпочки. Если подрастет еще немного, перестанут его звать Малякой?
С улицы раздался знакомый свист: Камен звал приятеля на тренировку. Маляка быстро натянул штаны и куртку, надел носки и, с опаской посмотрев на дверь, заглянул под кровать. В дальнем углу лежала засунутая им туда нейлоновая сумка с тапочками. Он полез за ней, но, услышав, что дверь в комнату открывается, скорей выбрался из-под кровати.
— Что ты там делаешь? — удивилась мама.
— Ничего, просто так.
Маму трудно обмануть: по глазам сына она увидела — что-то не в порядке, наклонилась и вытащила сумку.
— Это
— Почему под кроватью?
Мама заглянула в сумку. Тапочки действительно там были, но кроме них, лежал и дневник. Мама раскрыла его.
— Так вот в чем дело! Двойка!
С улицы снова донесся свист.
— Я ее исправлю, — пообещал Маляка, лишь бы поскорее улизнуть из дома.
Вне себя от гнева мама бросилась на кухню.
— Кольо! — крикнула она мужу, варившему кофе. — Двойка!
— По какому предмету? — спокойно спросил отец, не спуская глаз с новой кофеварки.
Мама еще больше рассердилась. Сын получил двойку, а отец совершенно невозмутимо спрашивает, по какому предмету! Не все ли равно по какому! Мамина раздраженность чуть было не выплеснулась, но при детях, особенно при сыне, мама всегда сдерживалась. В присутствии дочери-студентки, которой уже исполнился двадцать один год, она иногда и срывалась.
— По ботанике. — Мама взяла себя в руки. — И спрятал дневник в сумку с тапочками!
— С тапочками? — Отец только сейчас повернулся к жене. Он не выглядел сердитым, скорее наоборот. — Ловко придумал, мне бы и в голову не пришло! — Но, заметив в дверях сына, сделал строгое лицо: — Негодник!
— Никаких тренировок! — рассердилась мама. — Пусть больше занимается.
— Ты же сама хлопотала, — упрекнул ее отец. — Спортсмена из него делаешь.
— Спортсмена! Три котлеты и кусок пирога нашла у него под кроватью.
Маляка опустил голову. Никогда он не ел так много, как во время голодовки.
— Под кроватью? — удивился отец. — Опять преувеличиваешь. Чего ради держать котлеты под кроватью?
С улицы донесся свист Камена — тревожный, настойчивый.
— Меня ждут, — сказал Маляка.
— Пусть ждут, — оборвала его мама.
— Если ждут, он должен идти, — вмешался отец и сердито бросил сыну: — Беги, не то…
Маляка выхватил из маминых рук нейлоновую сумку с тапочками и вылетел из дома, преисполненный чувства благодарности к отцу — какой чудесный, какой благородный человек! Мог бы и министром быть, а не только ответственным работником «Внешпосылторга».
Когда входная дверь хлопнула, мама взорвалась:
— Очень педагогично! Я говорю одно, ты — другое!
— А ты, прежде чем сказать что-нибудь, подумай! Почему ты лишаешь его тренировок, почему?
— Из-за двойки по ботанике.
— Ну, это не так страшно. Ботаника! Я получал двойки и по математике, и по химии и все-таки стал инженером-химиком.
— При чем тут ты? Меня не интересует, какие у тебя были отметки, сейчас речь о другом.
— Вовсе не о другом, — повысил голос Никола Маляков. — О том же самом. Все повторяется. И ничего в этом нет особенного. Может быть, наш сын станет спортсменом. Слезы умиления прольешь перед телевизором, когда его будут награждать золотой медалью.