Война haarp?2
Шрифт:
Охнув, парень схватился за горло, согнулся пополам и осел на асфальт.
– Афонечка! – выскочила из машины Дуня, бросаясь к мужу. – Не надо!
Афанасий успокаивающе выставил ладонь, подобрал балисонг, сунул в карман куртки.
Дуня попятилась, страдальчески морщась, залезла обратно в кабину.
– Я же говорил – он их по стенке размажет, – удовлетворённо сказал Олег. – Зато мы теперь вооружены.
– Убью! – просипел начавший оживать кавказец, роясь в кармане куртки-стретч с накладными плечами. Такие куртки стоили очень дорого, и Афанасий мимолётно
«Джигит» вытащил-таки пистолет – старый «макаров», но Афанасий ловко выкрутил оружие из руки кавказца, выщелкнул обойму – пистолет был заряжен, спрятал оружие в другой карман куртки, нагнулся к «джигиту» и медленно каменными губами проговорил:
– Я сегодня не один, поэтому ты жив! Но не дай тебе бог встретиться мне ещё раз! До конца жизни останешься калекой! Номер твоей тачки я срисовал, тебя найдут в два счёта в любой момент! Понял?
– Ид-ди н-на…
– Понял, спрашиваю?! – Афанасий встряхнул кавказца так, что у того лязгнули зубы.
– Ай! По-по… нял.
– Живи, сволочь!
У «Туарега» стали останавливаться машины, водители заметили некую аномалию в приткнувшихся к бетонной стенке автомобилях и по шофёрской солидарности решили узнать, что происходит.
– Всё в порядке, парни, – поднял руку Афанасий, обращаясь к высунувшемуся из «Фольксвагена» мужчине, – эти засранцы заслужили, будьте осторожны с ними.
Он жестом выгнал Олега из кабины, сел рядом с Дуней.
– Они…
– Будут жить, – скривил губы Афанасий, усилием воли выгоняя из души знобкую ненависть и презрение к «хозяевам жизни» с Кавказа, пытавшимся подогнать под свои запросы, традиции и властные бандитские амбиции жизнь в российских городах и посёлках. – В другой раз будут вести себя скромнее.
Олег свернул к сверкающим чёрным и зеркальным стеклом зданиям выставочно-культурного комплекса «Крокус Экспо». У павильона № 1 все места на стоянке были заняты, и он предложил:
– Выходите, я поставлю машину поближе и присоединюсь.
Вылезли. «Туарег» отъехал. Дуня проводила его глазами, взяла Афанасия под руку.
– Фаня, ты сорвался, да? Там, на дороге.
Афанасий с весёлым любопытством покосился на жену.
– Как ты меня назвала?
– Фаня… так бабушка Женя называла племянника. Тебе не нравится? Могу Афанасьюшка… но длинно…
– Пусть будет Фаня, но только между нами.
– Хорошо, любимый. И всё же…
Афанасий тоже посмотрел вслед машины Олега, помедлил.
– Только не сердись, – виновато сморщилась Дуня. – Ты же знаешь, как я не люблю драки.
– Я не сержусь. Я лишь восстановил некую условную справедливость, по какой мы должны жить, в отдельно взятой машине. Но ты права в другом: идёт странное накопление негатива, случайные события выстраиваются в цепочку, если проанализировать последние пару месяцев, а случай – не только «визитка бога», как шутят острецы, но и реальное отражение замысла дьявола.
Дуня поёжилась.
– Мне показалось…
– Что?
– Всё происходит, когда мы встречаемся с Олегом…
Афанасий
– И я подумал о том же. Начиная с нашей встречи в Судиславле мне всё время приходится встревать в разборки. Не понимаю, в чём тут дело, я к нему отношусь по-дружески со школы, мне и там постоянно приходилось вступаться за него, и это, похоже, превратилось в тренд.
Дуня улыбнулась:
– Мудрёно говоришь. Давай будем встречаться пореже.
Афанасий прижал её к себе.
– Вы и тут обнимаетесь, – возвестил голос Олега о появлении майора. – Можно я присоединюсь?
– Веди, – коротко сказал Афанасий.
Экспозиция Luxury HITS расположилась во всех четырёх залах первого павильона. Праздношатающегося народу было много, что говорило о повышенном интересе обывательского электората к богатству, роскоши и элитному образу жизни. Всем хотелось приобщиться к жизни «класса люкс», широко раскрывая глаза при виде шедевров коммерческого искусства.
Однако это своё мнение Афанасий поменял, когда компания в потоке других посетителей выставки обошла все залы павильона. Устроители не зря позиционировали коллекции Luxury как роскошь «для миллионов», имея в виду то, как будет выглядеть пространство жизни человека в ближайшем будущем.
Золотых унитазов и сверкающих побрякушек здесь не было в принципе, за исключением коллекции алмазов из Южной Африки. Зато присутствовала ресторанная посуда и храмовая мебель, привезенная из Индии. Был стенд «Art-Подушка», который показал мастерство в домашнем текстиле знаменитых российских дизайнеров. Разумеется, не обошлось без участия Дома Валентина Юдашкина, на стенде которого, оформленном в космическом стиле, были представлены все отрасли интерьерной моды – от фарфоровых сервизов до предметов сервировки и космической посуды, каждая из которых имела свой аромат.
Рядом на стенде раскинулась коллекция бытовой моды Игоря Чапурина, чуть дальше – коллекция Дома моды Баканова, главной фишкой которой была «потомственная колдунья Лаура», щеголявшая в чёрно-золотом балахоне со звёздами.
Дуню больше всего интересовали близкие ей по творческому поиску ряды текстиля с вышивкой, у которых она задерживалась надолго.
Мужчины терпели, не мешая юной леди любоваться коллекциями одежды и текстиля, обменивались мнениями, скептически отзываясь о некоторых экспонатах вроде «подушек от Теплицкой» или «французского интерьера для мигрантов» от Алекса Каширина.
Поход длился два с лишним часа.
Дуня наконец устала, с раскаянием припала к груди Афанасия, подняла сияющие глаза.
– Больше не могу, ноги дрожат. Давайте где-нибудь посидим.
– Здесь хорошие рестораны, – сказал Олег. – Мы проходили поворот.
Они вернулись к перекрёстку павильонов, сориентировались, траволатор доставил их в третий корпус, и вскоре троица села за столик ресторана «Пимпим», оказавшегося вполне демократичным, уютным и с прекрасной европейской и русской кухнями.