Война и люди
Шрифт:
–
Иногда, если очень устанешь или голова разболится, снится то ужасное стадо из танков. Наши артиллеристы здорово молотили в тот день. В двадцати шагах от меня одному «тигру» «картуз» набок свернуло. Другого я сам, когда он чуть развернулся, гранатой по «сетке» достал. Однако и наши в окопах смолкали. В передышку пробежал по окопам. От взвода остались я да еще Казаков, старший сержант. «Казаков!» — кричу. Даже глаз не поднял, хрипит. Лужа крови под ним… Тут они снова пошли. Я с пулеметом в воронку. «Ляжете, — думаю, — сволочи». И вдруг почти у дороги вынырнул из дыма этот приземистый, лягушиного цвета, кресты на брюхе.
Иван Михайлович опять достает сигарету. Придержав лошадей, закуривает, обжигая на ветру пальцы.
— Очнулся я уже пленным…
Сознание вернулось к Назарову вечером. Прямо над головой торчала гусеница «тигра». Два немецких солдата тыкали в бок автоматом: «Рус, рус…» Рука потянулась за пистолетом. Тяжелый сапог ударил в живот. Чужая рука вынула пистолет и зашвырнула в снопы.
— Рус! Шнель, шнель…
Ноги не слушались. Четверо с автоматами схватили его, мешком кинули в бронированный кузов… Опять ухали взрывы, зеленым светом рассыпались ракеты…
Второй раз очнулся в лесу. В соснах стояли танки с крестами.
— Надо поговорить, лейтенант… — На корточки перед ним садится офицер-власовец. Говорил мягко, протянул флягу с водой. — У вас танки должны быть. Сколько и где?
Иван выплюнул красную сухую слюну и отвернулся.
— Мне поручили узнать… Где танки?!
Иван не помнит, какое слово сказал он тогда. Помнит — в лицо ему полетела помятая фляга. Потом тяжелые сапоги и приклад били по голове. Потом офицер-власовец отошел, сел на ящик из-под снарядов и закрыл руками лицо. Потом подошли двое немцев… Опять удары…
Он до сих пор не может понять, почему его не убили и зачем везли нестерпимо тряской дорогой через лес, через поле, через маленький городок.
В последний раз очнулся на куче опилок. Рядом лежали еще пятеро в таких же, как у него, изорванных гимнастерках. Справа виднелись колючая проволока, пулеметная вышка, вдоль ограды взад и вперед скакала овчарка с перевязанной лапой.
Это был лагерь для пленных.
В первый же вечер к нему подошел человек и по-русски сказал:
— Я вчера осмотрел ногу. Если не сделать операцию… Словом, ты понимаешь. Я врач, с полевым госпиталем отрезан в сорок втором. Инструмент у меня — нож перочинный… Решайся.
Утром перочинным ножом сделали операцию. Две чистые рубахи пошли на бинты…
Он не помнит, как звали врача. В лицо он узнал бы его из тысячи…
Иван Назаров был молод, здоров — двадцать два года! И потому, наверное, он начал ходить, а начав ходить, превратился в человека № 58344. Людей поднимали в три часа ночи, строили и гнали работать. Офицеров держали особо, и работа для них была особой… Заставляли рыть ямы и хоронить. Хоронили своих. Каждый день шестьдесят — семьдесят человек. Клали рядами. Сзади стоял часовой с пистолетом. Если у него было скверное настроение — стрелял.
Однажды утром лагерь подняли и вывели на дорогу. Пятнадцать тысяч людей, громыхая деревянной обувкой, двинулись
— Больные, два шага вперед!..
Измученные люди с надеждой глядели на десять автомобилей, догнавших колонну. Оказалось, больных отвезли и расстреляли в овраге. Потом стали стрелять в идущих. Споткнулся — выстрел. Надо было не показать, что хромаешь, надо было не отставать, надо было поддержать вконец ослабевшего друга. Вряд ли в чьей-нибудь жизни была дорога длиннее и страшнее, чем эта по Германии зимой в сорок пятом.
– Из лагеря вышли пятнадцать тысяч. В конце дороги я насчитал всего триста двадцать… А потом – Победа. Дорога домой, на Родину. Потом вот эта дорога, от станции до села. Сколько раз там я видел во сне дорогу от станции до села…
От лошадей пар. Прыгаем в снег — размять ноги. Иван Михайлович достает последнюю сигарету. «Фр-р!»
Из жухлой травы серыми комьями взвиваются куропатки. Они долго не опускаются. Молчим, провожаем глазами темные точки. На дорогу, вращаясь пропеллером, падает птичье перо. Иван Михайлович подставляет ладонь.
— Дед учил брать на счастье…
Занесенный снегом ручей у дороги. Заросли ольховника, заячьи, лисьи следы. На бугорке желтеет дуплистая липа.
— Товарищ полковник, Семен Никитич! Сколько, по-вашему, этой старухе? — Иван Михайлович стукает кнутовищем по неохватному дереву. — Пушкина помнит, поди? Пушкин в наших местах бывал. Помните «Капитанскую дочку»?.. На войне частенько вспоминал эту липу. Каждая ветка помнилась. Вон в той лощине до войны зайцев стерег. Сядешь у стога и ждешь — при луне хорошо видно. А тут воду пил. Прыгнешь с трактора, нагнешься к ручью — одни зубы белеют… Пьешь, пьешь, а вода из земли течет и течет. Миллион человек подходи — на всех хватит. Холодная, камешки перекатывает. Если пойти лощиной — еще ручей будет. Его зовут «Семь ручьев». Потом озера пойдут — уток пугаешь. А дальше, как пройдешь седловину, в низине село Бискужа. Там похоронены дед с бабкой, там я родился, в школу ходил, на тракториста учился, женился там…
Скрипит снег под санями. Горка. Низина. Опять горка. Островки леса. Ольхи, ветлы и осокори. Белая музыка под полозьями. Если долго молчать и глядеть, как сугробы сливаются с небом, клонит ко сну. Не спавший ночью полковник закрывает глаза. Стайка розовых снегирей долбит семена в бурьяне. Предвечерняя синева заливает низины, сближает острова леса. Синяя даль становится чем-то одушевленным, тянет к себе глаза, наполняет грудь сладкой тревогой… Сколько дней можно ехать, и все Россия, Россия!.. Сколько людей надевали шинели и не вернулись, чтобы можно было так ехать, радоваться синеве, и все, что видишь и слышишь, можно назвать своим…
— Иван Михалыч! Ванюшка!..
Вздрагиваем. На дороге — заглохший трактор. Перепачканный сажей парень и старый колхозник в тулупе пляскою согревают ноги.
— Взгляни, бога ради, что там сломалось…
Иван Михайлович берет ключ. На ладони промывает бензином желтые колечки и винтики, просит ножик… Трактор заводится. Два счастливых тракториста трут снегом руки. Старик в тулупе садится на сани из двух огромных бревен. Машем друг другу варежками.
– Наши. За сеном едут. – Иван Михайлович лезет в карман за гребенкой – причесать вспотевшие волосы.