Война Калибана
Шрифт:
И все же кое-что осталось. Да, Земля с Марсом так и не решили: верные они союзники или смертельные враги. Да, АВП — Хезболла [6] вакуума — норовил стать серьезной политической силой на внешних планетах. Да, искусственная молекула, предназначенная для перестройки примитивной биосферы Земли, вместо этого загнала блудный астероид в облака Венеры и принялась там за неведомые никому дела.
Но весна приходила по-прежнему. По-прежнему накатывали и отступали избирательные кампании. Вечерняя звезда по-прежнему освещала индиговые
6
В переносном смысле — серьезная террористическая организация, постоянная угроза.
— Мистер Эрринрайт, — сообщил Сорен.
Пока Авасарала оборачивалась к настенному экрану, тот ожил. Округлое мягкое лицо Садавира Эрринрайта было темнее, чем у нее. Такое, как у него, лицо показалось бы уместным где-нибудь в Пенджабе, зато его голос сочился холодным, рассудочным британским юмором. Где бы он ни находился, за его спиной горел яркий дневной свет. Изображение на экране подрагивало, подбирая баланс света и тени: Эрринрайт представлялся то темным пятном в полутемном кабинете, то фигурой, окруженной нимбом света.
— Надеюсь, совещание прошло благополучно?
— Нормально, — ответила она. — Мы продвинулись к встрече с марсианами. Сейчас там обсуждают меры безопасности.
— Пришли к согласию?
— Да, после того как я подсказала, с чем нужно соглашаться. Марсиане посылают на встречу с чиновниками ООН своих первых представителей — с извинениями, а также для обсуждения вопроса о нормализации отношений и возвращении Ганимеда, и прочее, и прочее. Все верно?
— Не уверен, согласится ли с этим марсианская сторона, — заметил он.
— Возразить они не смогут. Я разослала пресс-релиз с картелем [7] и угрозой в последнюю минуту отменить встречу. Остросюжетная драма — это прекрасно. Более чем прекрасно: она отвлекает внимание. Только не позволяйте Пузырь-башке заводить речь о Венере и Эросе.
Эрринрайт почти непроизвольно отпрянул.
— Прошу вас, не называйте генерального секретаря Пузырь-башкой.
— А почему бы и нет? Я называла его так в глаза, и он не возражал.
7
Картель— в международном праве: договор между воюющими сторонами. — Прим. ред.
— Он понял, что вы шутите.
— Это потому, что голова у него совсем пустая. Запретите ему заговаривать о Венере.
— А о видеосъемке?
Законный вопрос. То, что спровоцировало атаку на Ганимеде, начало с района, контролировавшегося Объединенными Нациями. Если закулисные сплетни не лгут, марсиане располагали только кадрами, отснятыми камерой одного боевого скафандра. В распоряжении Авасаралы были семь минут видео сорока камер с высоким разрешением, на котором нечто убивало лучших людей Земли. Даже если марсиан удастся отговорить от разглашения, замолчать это будет
— Дайте мне время до встречи, — попросила Авасарала. — Посмотрим, что они скажут и как скажут, тогда я и решу, что делать. Если это — оружие марсиан, они выдадут себя, начав игру.
— Понимаю, — протянул Эрринрайт, всем видом показывая, что не понял.
— При всем уважении к вам, сэр, — сказала она, — пока это должно остаться между Землей и Марсом.
— Нужна ли нам остросюжетная драма, разыгрываемая двумя главными вооруженными силами системы? Как вам, собственно, это представляется?
— Сообщение Майкла Джона де Утюрбе о возрастании активности на Венере я получила почти одновременно с началом боевых действий на Ганимеде. Если Венера забеспокоилась, едва что-то случилось, чертовски похоже, что на Ганимеде проявила себя протомолекула. В том-то и дело.
Авасарала выдержала многозначительную паузу, прежде чем продолжать. У Эрринрайта задвигались глазные яблоки, словно он читал написанные в воздухе строки. Для него это было признаком глубокой задумчивости.
— Мы и прежде бряцали саблями, — напомнила Авасарала, — и ничего, выжили. Военная угроза — известная величина. У меня папка на девятьсот страниц: анализ возможного конфликта с Марсом, план действий и среди них четырнадцать различных сценариев на случай столкновения с неизвестной новой технологией. А вот в папке, приготовленной на случай, если нечто явится с Венеры, три странички, и в пункте первом значится: «Обратиться к Богу».
Эрринрайт сохранял серьезность. Авасарала слышала за спиной молчание Сорена, в котором сквозило беспокойство сильнее обычного. Она открыто выложила свои страхи на стол.
— Три версии, — тихо перечисляла она. — Первая: это работа Марса. Тогда у нас будет просто война, с войной мы справимся. Вторая: это сделал кто-то другой. Неприятный и опасный вариант, но разрешимый. Третье: оно возникло само по себе. И тогда мы остаемся с пустыми руками.
— Вы не собираетесь добавить новые страницы в ту тощую папку? — Вопрос Эрринрайта прозвучал легкомысленно. Сам Эрринрайт, однако, легкомысленным отнюдь не был.
— Нет, сэр. Я собираюсь выяснить, с какой из трех возможностей мы имеем дело. Если с одной из двух первых, я решу проблему.
— А если с третьей?
— Уйду в отставку, — ответила она, — и вы сможете назначить на это дело другого болвана.
Эрринрайт знал ее достаточно давно, чтобы уловить шутку. Он улыбнулся и рассеянно потянул себя за галстук. Он полностью разделял ее опасения, но незнакомый человек не догадался бы.
— Это удавка. Мы не можем позволить конфликту на Ганимеде слишком разгореться.
— Это не главное, — возразила Авасарала. — Без моего разрешения никто войну не начнет.
— Вы хотите сказать: без приказа военного министра, подтвержденного голосованием Генеральной Ассамблеи.
— Когда отдать приказ, я ему подскажу, — сказала она, — но передадите вы сами. У него яйца отвалятся, если он услышит это от бабульки вроде меня.
— Ну, такого мы, конечно, не допустим. Держите меня в курсе, если что-то узнаете. Я поговорю с пишущей-вещающей братией и позабочусь, чтобы в его заявлении не было подтекста.