Война копыт и крыльев.
Шрифт:
Однажды после работы в коровнике, а точнее — вместо нее, он прогуливался по монастырю и увидел через ограду какого-то мужчину в мятой кепке и потертом коричневом плаще. Завидев блуждающего трудника, незнакомец жестом подозвал его подойти поближе. Он расстегнул плащ и вытащил из обширного внутреннего кармана свежий номер журнала «Hustler» с откровенными картинками.
Кирилл заволновался, лицо заметно покраснело, спина покрылась потом, и он подошел к ограде. Незнакомец улыбнулся и наугад открыл страницу, демонстрируя её Кириллу. Тот уже схватился обеими руками за прутья ограды и почти просунул голову наружу. Мужчина медленно перевернул еще несколько страниц. Сглотнув, Кирилл показал пальцем
Ангел-воин Влас сидел с луком-присоской на крыше монастыря, защищая священное место от посягательств нечистой силы. Один неопытный молодой чертик решил выслужиться перед начальством и оседлал бродячую собаку, чтобы незаметно проникнуть на территорию монастыря под оградой. Влас заметил неадекватное поведение собаки, которую заметно трясло, и одним метким выстрелом пресек эту диверсию. Он попал присоской с ладаном нечестивому в лоб и освободил животное от адского наездника. Пес лишь взвизгнул и убежал в кусты, а черт стал мгновенно разлагаться, заверещал от ужаса, попытался позвать старшего беса на помощь, но исчез на полуслове.
Увидев подозрительного мужчину в плаще у ограды, который что-то передал труднику, Влас сразу заподозрил, что это нечистая сила снова стремится пробиться в стены монастыря окольными путями. Бдительный ангел немедленно полетел к своему куратору Эннио, который в это время находился на службе с отцом Владимиром и следил за прихожанами. Влас рассказал ему про случившийся эпизод с Кириллом, и Эннио велел ему отыскать протодьякона Виталия, чтобы подать ему тревожный сигнал об опасности.
Влас полетел в церковную библиотеку, где работал протодьякон Виталий. Он работал с самого утра и порядком устал, однако продолжал заниматься. Влас увидел его хранителя Элиа и вкратце передал ему суть дела. Элиа принялся бегать вокруг стола и размахивать веером, чтобы священник отвлекся от своих книг. Через три минуты протодьякон вспомнил, что он до сих пор не ел и самое время пройтись по монастырю, проведать послушников, а потом зайти на кухню и помолиться вместе со всеми перед обедом.
Кирилл услышал шаги в коридоре и быстро сунул журнал под матрас, решив после обеда пойти в конюшню и там уже рассмотреть покупку более внимательно. В келью зашел монах Феодот и сказал, чтобы Кирилл отправился во двор и поколол дрова для зимней поленницы. Тот выругался про себя, потому что не привык много работать на свежем воздухе. К тому же Кирилл не собирался задерживаться в монастыре до зимы, и не видел выгоды в пополнении и без того огромной кучи дров для других. Ему больше хотелось спать, есть и курить. Здесь ни у одного монаха и послушника не было сигарет. Кирилл нехотя вышел из кельи.
Феодот заметил, что трудник как-то резко одернулся, когда он вошел, но не придал этому значения. В поведении Кирилла действительно чувствовалась нервозность и суета. Если бы он находился не в стенах храма, то ему на шею сел какой-нибудь ушлый бес и заставил бы плясать под свою дудку. А поскольку до душ людей, проживающих за стенами монастыря, бесам добраться крайне проблематично, то у дезертира сохранялся шанс на исправление.
По пути Кириллу встретился протодьякон Виталий. Священник грозно посмотрел на него и спросил, почему до сих пор не куплены продукты, ведь суббота и магазин работает до трех часов дня.
В кармане оставалось сто рублей. Чтобы набрать нужную сумму, он побежал в храм, где проходила служба и было много прихожан. Кто-то говорил про себя молитву, кто-то зажигал свечки, а иные просто стояли перед иконами. Храм был очень почитаемый среди паломников и жителей области. Многие приезжали сюда из других городов, чтобы поклониться иконам и мощам или просто поговорить со священнослужителями.
Кирилл подошел к ящичку для пожертвований, загородил собой и незаметно вытащил несколько купюр и мелочь. Этот бессовестный поступок увидел его хранитель Силуан, который сидел под сводом храма и наблюдал за подопечным.
В продуктовом магазине Кирилл без очереди купил все необходимое по списку и даже получил сдачу пять рублей. До монастыря было полтора километра, и пока Кирилл шел, за ним следил черт-курец, который в конце концов добился, чтобы трудник попросил закурить у прохожего. К злобе курца, тот недавно бросил, и Кирилл остался без желанной сигареты.
Когда он вошел в свою комнату, то увидел, как несколько трудников, протодьякон Виталий и отец Владимир разбирают койки, переворачивают матрасы и что-то ищут. Внутри у Кирилла все перевернулось, он был готов провалиться сквозь пол. Отец Владимир посмотрел на Кирилла и спросил, как он себя чувствует после двухнедельного пребывания в монастыре, чему научился и от каких привычек отказался, что узнал нового и готов ли дальше работать над собой. Кирилл начал сбивчиво говорить то, что, как ему казалось, от него хотели услышать.
Настоятель остановил его, положил руку на плечо и спросил, что с ним происходит. В ответ Кирилл заплакал и промямлил, что совершил плохой поступок, но больше такого не повторит. Батюшка улыбнулся и ответил, что если грех давит на душу, то стоит исповедоваться.
Когда все ушли, ничего так и не отыскав, протодьякон Виталий подозвал Кирилла к себе, вытащил из-за пазухи журнал и пронзительно взглянул на трудника. Тот уставился в пол и был не в силах посмотреть ему в глаза. Виталий сказал: если Кирилл желает и дальше поддаваться своей похоти, то ему лучше уехать обратно в город, где полно таких развлечений, а здесь, в стенах храма, этому нет места. Протодьякон усадил Кирилла на скамью и сказал: «В нашей жизни много искушений, прихотей и желаний. Если ты всерьез намерен стать сильнее духом, понимать, где грань хорошего и плохого, то должен воспитать в себе смотрителя, который будет твоим маяком в жизни. Он всегда направит тебя на нужный и правильный путь. Если же тебе кажется это сложным и непосильным бременем, то будь таким, какой ты есть, прогибайся под свои низменные помыслы и каждый раз все сильнее чувствуй слабость, от которой тебе будет страшно и пусто, потому что тогда ты уже ничего не сможешь поменять. Пойми это и реши для себя, что ты хочешь. Бог с тобой».
С этими словами Виталий протянул Кириллу глянцевый журнал и вышел из комнаты. На улице смеркалось, монахи готовили вечернюю трапезу, завершали все дневные дела и помогали друг другу. Кирилл сидел на жесткой кровати перед разгорающейся железной печкой и не замечал, как хранитель Силуан стоит рядом и гладит его по голове. Где-то за десятки километров от монастыря зажигались огни большого города, закипала ночная жизнь, работали рестораны, развлекательные заведения, где-то гуляла молодежь, а влюбленные не спеша прогуливались по паркам и скверам. Кирилл часто задавал себе вопрос — стоит ли возвращаться в людской муравейник, где его ждали приятели, знакомые, подруги, но не было ни одного настоящего верного друга. А в монастыре все без исключения были добры к нему и пытались помочь найти свой путь. Кирилл взял журнал, свернул в трубку и выкинул в печь. Ночью ему приснился тот самый монах, который раньше жил в пустующей сейчас келье. Он улыбался.