Война людей и машин. Апокалипсис
Шрифт:
– Это свобода, приятель! Но, ты ещё по-прежнему зэк! Посмотри на металлические наручники, что до крови сжимают твои руки, и не совершай. Этот мир придуман не тобой, и всех правил игры ты не знаешь. Изменить что-либо здесь невозможно. Зато можно ускорить процесс своего освобождения. Сто лет ада пошли тебе на пользу. Ни спасать, ни убивать никого ты больше не будешь. Просто стой и дыши! Наслаждайся голубым небом, чистым воздухом и ярким ослепительным солнцем. Привыкай потихоньку к миру, за который ты так сильно пострадал.
Весёлый
10 января 2012 года. Москва. Воскресный зимний день подходил к концу. Я, молодой оперативный работник уголовного розыска ОВД «Октябрьское поле», лейтенант милиции Пашкин Константин Иванович возвращался с работы домой. Дул сильный ветер, с неба на землю хлопьями падал белый снег. Не успел я отдышаться, как следует, после продолжительной и быстрой пробежки, как подошел к остановке общественного транспорта трамвай №23. Он следовал до метро Динамо, и мне было с ним, по пути. Механические двери открылись и я, вбежал по ступенькам в салон просторного теплого вагона.
– Один талончик, пожалуйста, – обратился я вежливо к водителю, протягивая ему мятую сто рублевую купюру.
Лениво поискав сдачи в кармане своей рабочей одежды, мужчина кавказской национальности, высыпал мне в ладонь горсть мелочи, выдал проездной картонный билет, буркнул себе под нос что-то неразборчивое, нажал ногою на газ. Транспортное средство резко тронулось с места, и я чуть было не упал на пол, но, слава Богу, своей рукой сумел удержаться за боковые перила. Мне и правду повезло! Представляю, сколько было бы смеха и разных ненужных разговоров, да ухмылок среди пассажиров, не будь я таким расторопным.
– Не дрова везешь, – крикнул я водителю, но он только прибавил скорость!
Я быстро пришел в себя, беспрепятственно прошел через турникет, и двинулся было в хвост вагона, как вдруг мой взгляд упал на человека, сидящего на первом сидении от входа. Это был Адольф Гитлер! По выражению моего лица он видимо догадался, что я крайне удивлен происходящим, и опережая события встал в полный рост и сделал рукой Хай! Дальше было больше! С явным немецким акцентом Фюрер начал выплескивать из себя на русском языке одну легендарную фразу за другой:
– «Я полагаю, что ни одна другая революция в мировой истории не была запланирована и осуществлена с большей предусмотрительностью и благоразумием, чем наша, – кричал он!»
– «Национальная социалистическая революция смела прежнее государство предательства и клятвопреступления, вновь возродив на его месте империю чести, верности и порядочности!»
– «Революция – это не перманентное состояние; революция – не самоцель. Вырвавшийся на свободу революционный поток должен быть направлен в надежное русло эволюции!»
– «На Земле нет ни одного народа, который обладал бы более разносторонними способностями, чем наш, немецкий народ!»
Напротив Гитлера неожиданно возник небольшого роста лысый человек, и я сразу же узнал в нём Владимира Ильича Ленина. Картавым голосом он начал заполнять звуковое пространство
– «Поменьше политической трескотни. Поменьше интеллигентских рассуждений. Поближе к жизни!»
– «Абстрактной истины нет, истина всегда конкретна! Без революционной теории не может быть и революционного движения. Сказать неправду – легко. Но, чтобы доискаться правды, необходимо иногда много времени. Честность в политике есть результат силы, – лицемерие – результат слабости!»
– «Капиталисты готовы продать нам веревку, на которой мы их повесим!»
– Разрешите пройти!
Задев плечом вождя революции, я пропихнулся вглубь вагона и уперся глазами в товарища Сталина! Он, молча, сидел на своем месте в третьем ряду от выхода в трамвай. Старик был одет в военную форму периода Великой Отечественной войны: серый китель, брюки с широкими красными лампасами, на ногах его были черные сапоги со шпорами, сверху на его плечах весела шинель. Товарищ Сталин молча, внимательно и с интересом слушал разговор двух мировых лидеров революции, курил черную длинную трубку. Вдруг он решил вмешаться в разговор:
– А что думает на этот счёт товарищ Берия?
Гражданин в пенсне сидел в кресле за Иосифом Виссарионовичем, и его совсем не было видно, но как только он вскочил на ноги, я сразу же узнал в нем Лаврентия Павловича Берия. Этот человек был рожден для грязных дел и натворил за свою продолжительную жизнь много разных грехов. Что он мог вообще думать о революции, кроме как, с точки зрения мясника и людоеда?
– «Сраные интеллигенты большевиков людоедами выставляют, а попробуй без палки. Цари за 300 лет Россию не подняли. А мы ее за 30 лет переделали. Но всех сразу не сделаешь ответственными!»
– «Скоро восстановим Днепрогэс. Пока в стране значительный голод. Года за два выправимся. Восстановление идет быстро, даже удивительно. Люди хотят поскорей вернуться к нормальной жизни!»
– «Кто-то сказал, что жизнь была бы тяжелой, если бы не честные глаза собак. Дурак он. Собака – это хорошо. Но самое лучшее – это честные глаза людей. Но, сколько развелось сволочей. Перестрелять бы, но сволочь и мудак, это не уголовное преступление, статьи нет!»
– «Извините за мат, товарищ Сталин! Полностью признаю своё морально-бытовое разложение. За время своей партийной и советской работы, особенно в органах ЧК, я сильно отстал как в смысле общего развития, так равно не закончив свое специальное образование!»
Сталин махнул рукой, укоризненно осадив Берия, затем, не вставая, тихо произнес:
– «Работать надо, а не митинговать. Мы, большевики, в чудеса не верим. Болтунам не место на оперативной работе. Что нашим врагам нравится, то нам вредно. Не кичливость, а скромность украшает большевика. Конечно, критика нужна и обязательна, но при одном условии: если она не бесплодна.»
– «Я знаю, что после моей смерти на мою могилу нанесут кучу мусора, но ветер истории безжалостно развеет её!»
– «У нас нет пленных, товарищи, у нас есть только предатели!»