Война мага. Том 3. Эндшпиль
Шрифт:
– Тогда у меня была сила магии крови. Два человеческих существа, принесённые в жертву… я справился бы с сотней таких драконов.
Рысь хищно прищурилась.
– Мои сородичи тотчас предложили бы взять какого-нибудь поури и принести его в жертву. Он будет счастлив умереть за свою Ишхар. Всё просто.
– Так сделали бы другие драконы?
– Ну да, – Рыся опустила голову. – Но не ты… не я…
– Я же не дракон!
– Я тоже… то есть… не совсем. Можно послать поури в бой, на смерть… но убивать самим и при этом твердить про себя, мол,
Фесс закусил губу.
– Ты права. Мы никого не станем приносить в жертву… до самой последней возможности. Нет, я попытаюсь справиться с этим погостом другими способами. Некромантия, по счастью, такая дама, что всегда имеет пару сильных карт в рукаве.
– Будем рисовать звезду? – осведомилась поднаторевшая в магической геометрии Рысь.
Фесс покачал головой.
– Стихии, дочка, стихии. Потребуется четыре «якоря». Сами по себе ни вода, ни огонь, ни воздух и ни земля не справятся с костяными тварями. Только если мы объединим их силу и вольём в нечто пятое… в своего дракона. Который и перебьёт их.
– Ой, как здорово! – Рыся даже захлопала в ладоши. – А я могу стать этим… пятым драконом?
– Что ты, что ты! Это существо не переживёт заклинания! Исполнит свою роль и исчезнет! И хорошо бы нам оказаться подальше в тот миг, когда оно сгинет.
…Хлопоты заняли весь день и затянулись далеко за полночь. Начинать при звёздном свете некромант не решился: ночь – это время неупокоенных. Солнечный свет они не слишком любят, хотя, конечно, никакое солнце не спасёт от того же костяного дракона.
Пришлось плести настоящую паутину, сцепляя друг с другом множество заклинаний, чтобы вот так, без магических фигур, без ритуалов – безо всего, забрать часть бесполезно растрачиваемой стихийной силы, обратив её из дарующей жизнь в убивающую смерть.
Ночь миновала, ещё дальше ушли птенцы, а Фесс всё ещё не мог сдвинуться с мёртвой точки. И лишь когда солнце поднялось в зенит, некромант наконец глубоко вздохнул и прошептал начальную фразу.
В углах погоста к тому времени возникло четыре «якоря» – на первый взгляд ничего особенного, горящий костерок, облепленный землёй матёрый валун, кружащаяся под ветром трещотка и округлая ямка с водой. Но это только если не знать, сколько сил и заклятий вложено в каждый из этих «якорей».
Взвыл ветер, покачнулась земля под ногами, яростно вспыхнуло солнце, а откуда-то из-за края неба надвинулась тёмная туча, проливаясь секущим ливнем. Но «якоря» так и остались, ровно потрескивал костёр, вода в яме блестела ровным зеркалом, крылья трещотки не закрутились быстрее – зато земля в самой середине погоста стала вспучиваться.
– Давай, давай… вылупляйся… – шептал Фесс, не сводя взгляда со вздымающегося бугра.
Он знал, что этот дракон не останется одиноким. Нельзя пробудить только одну из этих тварей и оставить остальных мирно дремать в коконах. Они тоже зашевелились, сбрасывая остатки сна. Но у «его» дракона будет небольшое преимущество.
Рысь, по своему обыкновению, заворчала, когда над землёй появилась уродливая костяная голова, нагой череп, вперивший в неё буркала пустых глазниц. Дракон поднимался, расталкивая землю, и почти тотчас же стали падать деревянные кресты в других концах погоста.
– Началось…
Фесс чувствовал, что уже близок сдерживаемый пока его «якорями» откат; расплата за подобное заклинание будет жестокой, он опять потеряет сознание; чары должны были довершить дело без него, во всяком случае, некромант на это рассчитывал.
Костяной дракон поднимался, отряхивая комья земли, ворочал уродливой башкой, чтобы зимнее солнце, пусть и не слишком яркое, не светило б в пустые глазницы. Шипастый костяк, весь покрытый остриями, медленно поворачивался к своему повелителю.
Сдерживая накатывающую дрожь, некромант отдал приказ. Дракон продолжал пялиться на него, как-то не по-хорошему приклацывая отвисающей, словно крышка сундука, челюстью.
Что же ты медлишь? Нападай, пока эти твари ещё не выбрались на поверхность!
Костяной дракон даже и не подумал обернуться.
Вторая тварь тем временем уже почти полностью оказалась наверху, третья высунула голову, над четвёртой набухал земляной холм, пятый только-только выбрался из кокона, но и этого хватило, чтобы упал прогнивший Знак Спасителя над могилой, так и не защитивший дремавшие там кости от жуткого перерождения.
В бок ударила упругая волна – Рыся не выдержала, перекинулась. Она уже поняла – что-то пошло не так, появившийся самым первым дракон и не думал атаковать своих сородичей.
Фесс зарычал, захрипел, вытягивая руки, соединяя слово и жест, всё, что у него оставалось; вбросить ещё сил в слабеющее, утрачивающее внутренние связи и стройность заклинание, в надежде, что…
Пять, шесть, семь драконов поднялись над землёй. Кладбище выглядело так, словно там поработала целая армия гигантских кротов. Правда, ни одна из тварей не пыталась напасть; они застыли, точно в нерешительности.
А Фессу уже нечем было крыть.
Рысь длинным прыжком рванулась в небо, заложила крутой вираж, готовясь низринуться на костяных бестий; однако в это время все девять поднявшихся к тому времени драконов внезапно стали опускаться на колени. Уродливые головы, увенчанные рядами устрашающих рогов, покорно склонились к развороченной земле.
Рыся в последний миг успела остановить готовый вырваться поток пламени.
– Пап, они изъявляют тебе покорность!
Но ошеломлённый Фесс уже сам слышал не то рычание, не то шипение, раздававшееся внутри его сознания:
– Дай есть, хозяин… дай много есть… есть, хозяин!
«Превеликие небеса, – мелькнуло в голове некроманта, – да чем же мне их кормить-то? И что случится, если они, гм, проголодаются слишком сильно или слишком быстро?»
– Рыся! Дочка! Как ты думаешь, чем…