Война мага. Том 3. Эндшпиль
Шрифт:
Густой и низкий глас Колокола Моря пронёсся по храму. Стены храма расступились, холодный и резкий ветер хлестнул Сильвию по лицу, а в следующий миг она уже очутилась на обнажённом чёрном камне Ордоса.
Глава девятая
Эвиал. Мекамп, Эгест, Аркин
Фессу снились кошмарные сны. Настолько яркие и чёткие, что их впору было принять за происходящее на самом деле. Ему чудилось, что его вновь настигла
Разумеется, подобные сны показались бы действительно «кошмарными» разве что Кэру Лаэде, первокурснику Академии магов Долины, но не некроманту Фессу, чьи руки, фигурально выражаясь, окрасились кровью до самых плеч. Но внутри, в душе у некроманта Фесса ни с того ни с сего возникла зияющая, сосущая пустота, словно он лишился чего-то необычайно, невероятно нужного, части самого себя, настолько важной, что теперь он словно бы становился совершенно другим человеком. Эта пустота подобно воронке втягивала в себя его силы, волю, даже само желание жить. Хотелось никогда не открывать глаза; к пустоте можно привыкнуть и успокаивать себя; а вот узнав, в чём причина этой пустоты…
Ни Рыси-первой, ни Рыси-драконицы в этих снах не было. Чередовались Клара с тётушкой Аглаей, мелькнули совершенно ужасные картины какого-то действа, где облачённый в дурацкое, чёрное с золотом торжественное одеяние Фесс под руку вёл к алтарю малого храма Спасителя именно то самое, хлопающее ресницами создание из бесчисленной когорты родственниц Клары Хюммель.
Но пустота разрасталась. Она стремительно пожирала ещё живые кусочки души, и в ней одно за другим тонули дорогие Фессу воспоминания: мама… отец… весёлые и живые, их дом, полный смехом и радостью. Почему у него не родилось ни братьев, ни сестёр? Было б о ком заботиться, в них жила бы кровь родителей; а так – действительно перекати-поле, вся суть которого – служить вечным ребёнком полубессмертной тётушке…
Фесс уже не спал, он балансировал на грани яви и дрёмы, но никак не находил в себе сил проснуться. Мало-помалу в сознание пробивалось, что стряслась беда, огромная и настоящая, считай, непоправимая; но вцепившиеся клешни сна не отпускали, впивались глубже, протыкая одежду и до крови царапая кожу.
И по-прежнему не проснуться.
…Но в какой-то миг сосущая, голодная пустота переросла самоё себя. Она выплеснулась за пределы Фесса, пошла по миру, как коса над травами, собирая обильную жатву. Она втягивала в себя всё и тянула это сквозь Фесса, и в тот миг, когда в этом потоке мелькнули жемчужные крылья драконицы Рыси, некромант наконец открыл глаза.
Над ним склонялась драконица. В своём человеческом облике, и шёлковые волосы мягкой речною волной плеснули Фессу в лицо.
Над плечом драконицы склонялся смуглый Фейруз, из-под криво наложенной повязки сочилась кровь.
– Ч-что?.. – только и смог прохрипеть Фесс.
– Пей, папа, – голосок Рыси срывался. Она поднесла к губам Фесса фляжку; вода оказалась ледяная, ломящая зубы. Некромант заставил себя приподняться – он лежал на
Их не стало.
– Я расскажу тебе, папа, – опередила его Рыся. Драконицу тоже била крупная дрожь, однако она пока ещё сдерживалась. – Мы встретили… Клару Хюммель.
Фесс зарычал в бессильной ярости. Ну конечно же! Он ведь успел её узнать! Точно! Клара Хюммель, в своей безумной погоне за Мечами! Но… как же ей удалось?.. Неужто его схрон оказался настолько неудачен?
– Она выследила нас. И… одним заклятьем свалила и тебя, и меня. Не представляю себе, что это за чары, чтобы уложить меня в беспамятстве. Спасибо Фейрузу, выручил. – Рыся говорила быстро, захлёбываясь, веки подозрительно дрожали – казалось, она вот-вот расплачется. – Когда я очухалась, они тебя уже далеко унесли. Поури… думала, карлики с ума сойдут, друг друга перережут. Кое-как успокоила, полетела следом… с Фейрузом…
– Я думал, умру прямо там, у неё на спине, – вставил мальчишка.
– В общем, когда мы их нашли, было уже поздно. Я знала, что Мечи у них.
Фесс похолодел, представив себе жемчужного дракона, в слепой ярости кидающегося навстречу сплошной стене разящих заклятий. И одновременно ощутил, что пустота в душе вдруг стала меньше – пусть и могущественные, но мёртвые, как могли эти проклятые игрушки стоить жизни Рыси?!
– И что же вы? – обмирая, спросил он. Обмирал, даже видя перед собой как будто бы невредимую Рысю и, если и раненного, то легко, Фейруза.
– Мы… – очень по-взрослому усмехнулась драконица. – Они не дураки и не слабаки. Но слишком уж были уверены в себе. Думали, мы ещё долго проваляемся лапками кверху. А мы – на них! Подкрались и свалились! Они и очухаться не успели! Клара эта сильна, нечего сказать. От моего огня всех прикрыла, а вот тебя, пап, не успела. Я на неё кинулась и… ох… – Рысь внезапно побледнела и стала заваливаться на бок. Фейруз насилу успел подхватить её.
– Я её перевязал, великий мастер, там просто царапина, – суматошно зачастил он, надеясь, похоже, просто успокоить некроманта.
Оставленная остриём клинка рана, конечно же, не была царапиной. Рысь сумела её затянуть; и Фессу оставалось только гадать, чья же рука нанесла такой удар…
– Девчонка. Глаза злые. Глубокие, но злые. Наша, из Эвиала, – морщась от боли, пояснила пришедшая в себя Рыся. – Рубанула здорово, я и не думала, что так быстро может…
– Храм Мечей, – вдруг вставил Фейруз. – Великий Мастер, она из Храма Мечей, я точно знаю, я видел их в Эргри, ну, тогда, вы помните…
Фесс кивнул. Он помнил.
– Каким образом в компанию к Кларе Хюммель мог попасть кто-то из Храма?.. – не удержавшись, пробормотал он себе под нос.
– Только Воин Храма может пробить такую чешую, – убеждённо проговорил Фейруз.
Новая забота. Воины Храма заставили уважать себя.
– И что же было дальше?
– Дальше, пап? Да ничего. Самая-то их главная, Клара Хюммель, похоже, тогда ещё не очухалась от какого-то заклятья; но вот в руках у неё были два меча, которые… ох, не хотела бы я на них напороться! – честно призналась драконица. – Сила у них такая, что превозможет любую драконью магию. И никакая чешуя не спасёт.