Война мага. Том 4: Конец игры
Шрифт:
— Кажется, многое проясняется, не так ли, дорогой друг? — невозмутимо осведомился Игнациус у молчаливого и насупленного Динтры.
— Да, мессир, — помедлив, отозвался тот. — Многое проясняется. Не скажу, что всё, но и впрямь многое.
— Тогда командуйте, любезный мой целитель. — Игнациус развёл руками. — Вы стремились сюда. Мы на месте. Что дальше?
— А разве вы не знаете, мессир?
— Я-то? Простите, мой дорогой, но это ваша идея. Вам и решать. Хотя на вашем бы месте я воздержался от любых… необратимых поступков. Слишком хрупок баланс этого места. Если мы ударим, скорлупа
Динтра не ответил, и Игнациуса вдруг кольнуло внезапное беспокойство — целителю полагалось сейчас яриться, размахивать короткими ручками и требовать положить этому конец, положить немедленно и сейчас же, а он лишь молчал да, прищурившись, обозревал им открывшееся.
— Совершенно необязательно лупить по «скорлупе», как выразились вы, мессир, со всей силы кузнечным молотом.
— Динтра, не стоит тягаться со мной в многомудрых отвлечённых фразах, лекции нашим дорогим студиозусам я читаю куда дольше вашего, — раздражённо бросил Игнациус. — Скажите чётко и ясно, что вы от меня хотите? Сжечь это место? Затопить? Устроить извержение вулкана?
— Ну вот, мессир, а говорите — не надо отвлечённых фраз. Всё, вами предложенное, — это ж и есть тот самый молот. И вы это прекрасно понимаете.
— Всё, я умываю руки. — Раздражение Игнациуса сделалось непритворным. Ну, или почти непритворным. — Делайте, что хотите, Динтра. А я посмотрю.
— В таком случае, мессир, позвольте покорнейше просить вас сопроводить меня к во-он тем скалам, примерно в паре лиг от нас к югу. Нет-нет, пойдём пешком, никаких больше перемещений тонкими путями. Здесь нас уже почуют, несмотря на всё ваше искусство и скрытность.
— Вон к тем скалам… — проворчал Игнациус, плотнее запахивая плащ, чтобы поменьше цеплялся за колючки. — Вам, Динтра, разумеется, требуются не скалы, а то маленькое строеньице, что перед ними? И вход, так напоминающий устье катакомб?
— Вы, мессир, сегодня сама проницательность.
Игнациус сдержал гнев. Пусть говорит. Я уже заставил его действовать. Ясно как день — Динтра вполне представляет, с чем мы здесь столкнулись. Или бывал здесь сам… или кто-то ему рассказал. И вот этот кто-то меня чрезвычайно интересует.
Пришлось тащиться, пробираясь сквозь ощетинившуюся острыми шипами чащу, вдоль самых скал. Игнациус не сомневался, что каждое дерево и каждый куст здесь — самые настоящие мастера по втыканию игл в живую добычу: мессир Архимаг постоянно ойкал, шипел и дёргался, то и дело натыкаясь на очень некстати подворачивающиеся ветки.
Ну ничего, вы и за это мне тоже ответите, мысленно посулил он. Когда надобность в вас отпадёт — ох, и устрою ж я тут фейерверк! Пусть даже для единственного зрителя — самого себя.
Понятно, почему Динтра даже не смотрит вправо. И не говорит. Лекаришке, пусть и пошедшему на службу к кому-то очень могущественному, с лежащим там не справиться. Вот и делает вид, что игнорирует — что ему ещё остаётся? И понятно, отчего его заинтересовали те дальние скалы — даже отсюда
А пока что приходится пробираться колючими зарослями, оставляя на шипах обрывки плаща.
— Утонувший Краб, кирия Клара. — Капитан орков не обернулся, пристально глядя на поднимавшиеся из воды скалы. Воды вокруг проклятого острова были пустынны, «длинные» не встретили ни единой чёрно-зелёной галеры. Исчезли, однако, и морские птицы, на побережье даже не оказалось чаек.
Клара Хюммель молча кивнула. Она почти висела над кипящей под носом драккара волной, обхватив резную шею морского страшилища, и до рези в глазах вглядывалась в смутные очертания неведомой земли.
Это здесь, говорило всё естество боевого мага. Это здесь, подсказывал богатый опыт. Чёрная завеса, разделившая мир — ключи к ней спрятаны именно здесь, за кольцом невысоких скал.
Странно — ни стражи, ни охранных флотилий, словно хозяевам острова было совершенно всё равно, кто шастает по омывающим его водам. Где боевые башни, где дозорные галеры? Где укреплённые порты? Остров немал, но пустынен и не прокормит много ртов, сюда должны вереницей тащиться пузатые купеческие каравеллы — а корабли Уртханга не встретили ни одной. За скалами тоже ничего не видно, хотя драккары, пренебрегая осторожностью, подошли почти к самому берегу.
Сторожевые и охранные заклинания? Быть может. Однако лишь на магию опирается только глупец — Кларе уже приходилось сталкиваться с такими, под другими солнцами и в других мирах.
— Где станем высаживаться, кирия?
Ночь никак не окончится, спокойное и пустынное море, с «длинных» виден пляж с неспешным прибоем… Идиллия. Разумеется, это обман. В лесу за полосой дюн наверняка скрыта засада, скалы таят в себе замаскированные гнёзда мощных катапульт и баллист, и хорошо, если только их.
— Тебе совсем не обязательно следовать за мной, капитан, — вдруг бросила Клара, поддавшись внезапному порыву. Слишком уж мирен этот берег, слишком спокоен. Слишком смахивает на западню. А что смогут сделать храбрые, но простые орки против настоящего чародейства? — Я бы отправилась с моим отрядом, право слово. Это не урон вашей чести! — поспешно добавила она, видя, как набычился предводитель вольной дружины. — Это…
— Это трусость! — рявкнул Уртханг. — Мы — орки, и мы пойдём до конца. Ты думаешь, кирия, мы не чуем того зла, что за скалами? Чуем, и ещё как! Вся грязь, вся накипь, все подонки Эвиала — там, впереди. Их сюда стягивали специально, невесть сколько годков — а ты говоришь нам «оставайтесь на палубах»?! Ни один из моих тебя не послушает, и прав будет. Такой бой один раз в жизни выпадает, и даже кто голову сложит — падёт с великой славой, песни о нём петь станут, баллады слагать! А ты говоришь — «необязательно следовать». Нет уж, мы последуем. Вот только бы где проход в этих утёсах отыскать… — добавил он уже задумчиво, не гневно.