Война маленького человека
Шрифт:
За эти два года я испытала множество различных эмоций, как хороших, так и разных. Но чувство бесконечного счастья, которое охватило нас на этом первом спонтанном, собранном за ночь митинге, я не забуду никогда. Нас было МНОГО – красивых, молодых, умных, европейски одетых, нас МНОГО, а значит – мы победим. Эйфория и предчувствие скорой победы овладели всеми. Был теплый вечер ранней весны, подсветка собора освещала желто-голубые флаги, нас приветствовали проезжающие машины. Ультрас «Шахтера» пели «Червону руту».
Когда я вспоминаю тот день, я до сих пор не могу поверить в то, что таким, как тогда, город уже не будет, не будет никогда. Но еще трудней мне понять, как вообще могло
Их было много потом – проукраинских митингов. Уже ставший историческим флешмоб в аэропортах страны, когда оркестры исполняли «Оду к радости» Бетховена. И Донецкий аэропорт был в том числе. Донецкий аэропорт, который через несколько месяцев приобретет мировую славу и превратится в национальный миф.
Огромный и, как всегда, полупустой аэропорт, музыкальные инструменты, музыканты, неожиданно появившиеся в холле, торжественная музыка. «Ода к радости» у меня всегда вызывала ассоциацию с фильмом Тенгиза Абуладзе «Покаяние», когда на фоне прекрасной музыки симфонии Бетховена зритель видит счастливое лицо палача и казнь художника. Я часто вспоминала этот фильм той мятежной весной. Почему-то у меня возникала стойкая перекличка наших событий с той страшной эпохой ломки человеческих судеб.
Я хорошо запомнила митинг на площади Ленина, когда все спасались под большим украинским флагом, а в нас со всех сторон летели яйца, бутылки и петарды. А нам было не страшно – этот большой развернутый украинский флаг служил нам убежищем, очень символичным, как нам тогда казалось. Мы стояли под флагом и пели гимн Украины, к моему удивлению, многие люди знали слова. Кругом слышались приветствия: «Слава Украине!» – и в ответ звучало гулкое: «Героям слава!»
Флешмоб в Донецком аэропорту
Митинг на площади Ленина
После митинга этот огромный «жовто-блакитный» флаг, покрывавший собой практически всю площадь, спрятали и позже неоднократно устраивали с ним флешмоб. Его периодически разворачивали на площади Ленина и снова прятали в здании «Сбербанка России», располагавшемся здесь же на площади. Это мероприятие было не безопасным. Поскольку даже просто ходить в одиночку с украинским флагом было рискованно. Да и не в одиночку тоже. «Ира, ты где? Показывают, как избивают людей с украинскими флагами», – то и дело раздавался взволнованный звонок моей мамы.
Агрессивное меньшинство держало город в напряжении, власти бездействовали. Многие митинги отменялись практически перед началом. «Митинга не будет – возможны провокации», – передавалось по социальным сетям.
Переломным в нашем ремейке фильма «Матч-пойнт» стал митинг 13 марта. На площади стояли стенка на стенку два митинга, как две армии под разными флагами. «Орки» с триколорами. Они сгруппировались вокруг памятника Ленину. Некоторые из них, как
Митинг закончился кровавым побоищем. Милиция расступилась, и «орки» пошли в нападение. В результате этой бойни погиб совсем молодой парень – Дмитрий Чернявский. Его зарезали «орки». Это была первая смерть человека на улицах города с начала наших страшных событий.
После этой смерти все ждали, что скажет «самый уважаемый человек в городе». Он, как обычно, выступил с речью на местном телевидении и произнес, как всегда: «Ребята, давайте жить дружно, давайте уважать противоположную точку зрения».
И мячик упал… упал на нашей стороне поля. Свой матч мы проиграли.
Потом были еще митинги, нас, «своих», выходило по-прежнему много, машины приветственно гудели нам, украинские флаги гордо развевались. Но изменить было уже ничего нельзя.
Уже позднее, странным летом 2014 года, гуляя по пустынным улицам вымершего Донецка, окутанного войной, я обратила внимание на надпись на памятнике, помпезно когда-то подаренного городу его «самым уважаемым человеком». Она гласила: «Мы живем в очень в хрупком мире, будущее которого в наших руках. Каждый может сделать этот мир лучше. Постарайтесь представить его в перспективе». И я тогда подумала, а задумывался ли когда-то «самый уважаемый человек в городе» и его окружение о наших общих перспективах в перспективе… Вопрос как всегда был риторическим…
Потому что потом была война…
«Зеленые человечки» из соседнего «братского» государства вошли в Славянск, «самый уважаемый человек в городе» бежал в Киев. А в Донецке появились первые чеченцы.
Завтра была война
«Завтра была война» – это одна из моих любимых повестей Бориса Васильева. Я помню, как читала ее еще в журнале «Юность». Я даже вижу этот журнал, как будто он сейчас передо мной. Повесть произвела на меня тогда сильное впечатление. Было, по-моему, начало перестройки, перемены витали в воздухе, начинался новый, неизвестный период жизни. Читали мы запоем, особенно ценились толстые журналы – «Знамя», «Новый мир» и, конечно, «Юность», публиковавшие запрещенную во времена Союза литературу. Эта повесть как-то по-особому глубоко тронула меня. Кто бы мог тогда подумать, что слова «завтра была война» когда-то станут частью и моей жизни.
Война ворвалась в нашу жизнь неожиданно. Вначале все происходящее вокруг казалось скорее невероятным, чем очевидным. В реальность свершающегося верилось с трудом.
Я, как и многие, пыталась уйти от действительности в работу, что называется, с головой. За месяцы «русской весны» я подготовила и записала две видеолекции. Мой оператор был человеком противоположных политических взглядов. Мы с ним один раз разругались вдрызг. Он удивленно кричал, зная мое московское прошлое: «Ты за бандер?» Но здравый смысл взял вверх, и мы больше к политическим темам не возвращались. У нас было взаимовыгодное сотрудничество. Я обеспечивала его работой, а он мне выдавал качественный продукт за очень адекватные деньги. Для записи лекций я обычно арендовала фотостудию, но на этот раз решила сэкономить и напросилась на стройку к знакомым, я там нашла себе подходящий фон для записи лекции. Был уже конец мая, стройка шла полным ходом, все жили по инерции, в трагический исход событий верить никто не хотел.