Война миров и цивилизации. Том 2. Американский каганат против человечества

Большаков Владимир Викторович

— Что-нибудь новое по остальным боярским родам есть? — спросил Росс за завтраком, намазывая маслом бутерброд.

— Есть кое-что. Вышел на Ростов, Смоленск, Петербург, но они трудно идут на контакт, — ответил Игорь, разливая кофе, — к тому же все осложняется тем, что я не могу объяснять никому из-за чего собственно сыр-бор. Чего от них нужно.

— Да, это нельзя пока делать, — кивнул опричник, — мне надо познакомиться с ними, а там уже по обстановке, думаю, смогу подход найти к ним.

— Ты плохо себе представляешь, что это за публика, — покачал головой Воротынский, — это не те бояре, что сражались рядом с тобой в войнах, которые вел Иван Грозный. Это скорее люди, для которых происхождение нужно просто для понтов, вроде как я князь, а ты нет. Типа почет и уважение.

Ну еще может если получится денег у государства выцыганить. А вот грудью на врага бросаться, а уж тем более, за родину умереть — это вообще не их стиль. И сподвигнуть их на что-то будет очень трудно.

— Посмотрим. Ты же помогаешь мне, так глядишь и еще найдется кто-то, — возразил Росс.

— Может и найдется. Сегодня встречаемся с Екатериной Шереметевой, той самой, которая участвовала во вскрытии могилы Ивана Грозного. Может, она что-то прояснит, — сказал Игорь, — зайдем к ней под видом телевидения. Вернее, с телевидением. Они там фильм снимают про Герасимова, им нужно интервью с ней. А мы свои вопросы позадаваем.

— Ясно, правда, журналиста я из себя еще ни разу не изображал, — сказал Ростислав.

— По сути, тоже самое, что дознаватель на следствии, только пытать нельзя. Можно вопросы задавать и постараться расположить к себе, если хочешь, чтобы на них отвечали, — пошутил Игорь.

— Постараюсь, — абсолютно серьезно ответил Росс.

— Вот поэтому лучше тебе пораньше за два часа приехать, — сказал Воротынский, — встретимся рядом в кафе, посидим, я расскажу им что-нибудь на тему археологии. Ну, а ты посмотришь и немного притрешься к телевизионщикам, чтобы поменьше выделяться из них. Я представлю тебя им, как своего коллегу, который пишет диссертацию по периоду Ивана Грозного. Сам журналист мой старый знакомый, поэтому, думаю, проблем не должно возникнуть. Ну и выработаем какой-то план разговора.

— Хорошо, — согласился Ростислав, допивая кофе, — сбрось мне тогда на смартфон место и время.

«Все-таки, как быстро он привык к современным гаджетам», — не переставал удивляться Игорь, — «как будто всю жизнь с ними».

***

Ростислав прикинул, что у него в запасе оставалось около двух часов и решил прогуляться по Москве. Но для начала, как обычно, зайти в храм Николая Угодника. Свернув в Старо-ваганьковский переулок, Росс заметил расставленных на всем протяжении улочки крепких мужчин спортивного телосложения. Они были все по-разному одеты, стояли на различном расстоянии друг от друга, имитировали непринужденные позы и делали вид, что заняты своими делами. Но они были именно расставлены.

«Кто это?» — подумал опричник, — «На курбининских не похожи. У тех бычьё покрупнее и морды у них потупее».

Пройдя полсотни метров, он понял, что не интересен им. Они провожали его взглядом, но интереса не проявляли и стояли тут явно не по его душу. Свернув, Ростислав зашел в церковь. Внутри тоже сидел один из этой команды.

«Быстро ставлю свечу и ухожу, пока не началось», — решил Росс, покупая восковую церковную свечу.

На выходе он, как обычно, приготовил монету для нищего, сидевшему снаружи на ступенях, но обнаружил, что двое из тех, кого он видел на улице, энергично пиная, волокут старика прочь от его насиженного места. Старик упирался, пытаясь подобрать с асфальта валяющийся костыль и говорил им что-то невнятное.

— Эй, бойцы, оставьте деда, имейте уважение к старости, — окрикнул их Ростислав.

Бойцы не отреагировали на окрик, продолжая тащить нищего.

— Глухие что ли? — нагнав их одним прыжком, рявкнул опричник и, схватив за шиворот, дернул назад, слегка встряхнув при этом. Его, воспитанного в общине истово верующих, всегда выводило из себя, как неуважение к старикам, так и презрительное отношение к нищим.

Двое, бросив нищего, резко повернулись к нему и попытались положить Ростислава на землю. Попытка не удалась. Вместо этого, люди, зачищавшие территорию, сами от небольшого усилия противника крутанулись в воздухе и плюхнулись спинами на асфальт. Росс обернулся к пытающемуся встать старику, но в этот момент со стороны переулка появились еще трое и, не медля

ни секунды, метнулись к опричнику. Ростислав присев, подсечкой сбил ближайшего из них. Уйдя в кувырок, он мгновенно оказался за спиной еще двоих нападавших. Вложив ногой под колено и ударом по шее, Росс вырубил одного. Второй, развернувшись к нему, попытался схватить, но у него получилось только обнять воздух и тут же поймать крюк в голову и удар ногой в солнечное сплетение. Пятеро лежали на асфальте. Ростислав огляделся. И в этот момент подъехал черный микроавтобус, из которого выскочили еще несколько человек. Не сговариваясь, они полукругом двинулись на опричника, кроме того, зашевелились и начали вставать еще трое из лежавших на асфальте. Росс понял, что просто уйти не получится. Это были профессионалы самого высокого уровня, которые действовали слаженно и по заранее отработанной для такого случая схеме. Они были явно вооружены и готовы пустить оружие в ход в случае дальнейшего оказания сопротивления, а у него был только нож. И при этом, проиграть сейчас эту схватку и оказаться у них в плену посланец Тайного Приказа не мог себе позволить. Он смотрел на обступающих его со всех сторон противников и понимая, что в этот раз просто дракой не обойдется, готовился атаковать первым. Из-за машины появился еще один из нападавших. Это был высокий сухощавый мужчина лет сорока, одетый в черный, пошитый по фигуре, костюм. Росс идентифицировал его, как командира. В следующий момент его предположение подтвердилось. Мужчина в черном костюме поднес к губам рацию и, что-то тихо проговорил. В мгновенье ока, его подчиненные остановились и расступились, пропуская его.

— Полковник Хворостин, — представился он, подойдя почти в вплотную и держа в левой руке раскрытое удостоверение, — вы нарушили федеральный закон о государственной охране. Давайте не будем все усложнять и спокойно пройдем со мной в машину.

«С тебя и начнем, полковник», — подумал опричник, положив руку на ремень, туда, где был спрятан нож. И тут же оценил внимательный взгляд, что заметил его скрытое от посторонних глаз оружие.

Но в этот момент произошло то, чего Ростислав ожидал меньше всего. Мужчина в черном костюме убрал удостоверение в потайной нагрудный карман и при этом демонстративно оголил запястье. На его руке был серебряный браслет. К браслету были прикреплены наручные часы, видимо, чтобы имитировать бытовое назначение, но это был самый настоящий браслет, означавший, что его владелец принадлежит Тайному Приказу.

— Пройдемте со мной, — повторил он, еще раз показав браслет и даже провернув его на руке, — в наших с вами общих интересах, не поднимая лишнего шума и не привлекая внимания, покинуть это место.

Росс медлил. Все было слишком неожиданно. Вполоборота, он оглянулся на нищего. Нищий сидел на асфальте и в ужасе наблюдал за происходящим, причиной которого он стал.

— Не волнуйтесь, — сказал полковник, — этого человека просто отведут на соседнюю улицу и даже накормят.

Опричник посмотрел полковнику в глаза и едва заметно кивнул. После этого Хворостин повернулся и, не оглядываясь, пошел к машине. Росс вплотную двинулся за ним. В трех шагах сзади за ними шли, сопровождая, двое охранников.

Полковник открыл дверь в машину и мотнул головой, указав Ростиславу куда ему садиться.

— Товарищ полковник, сейчас полиция подъедет, — обратился один из шедших сзади.

— Я доставлю его, все равно мне на базу нужно вернуться, — прервал его Хворостин и добавил, указав на нищего, — Леша, проследи, чтобы этому дали бутербродов.

— Есть, — коротко ответил подчиненный.

Росс сел в машину на заднее сидение. Полковник Хворостин сам сел за руль и вывернув на Знаменку под запрещающий знак, вдавил на газ. Сразу, только сев в машину, Хворостин поймав в зеркало заднего вида взгляд задержанного, знаком показал ему молчать, и демонстративно поправил рукой камеру видеорегистратора. Между передним и задним сидениями была перегородка, двери в машине были заблокированы, так что по ходу движения сбежать из нее было, практически, невозможно. Опричник решил дождаться конечной точки маршрута и там уже по обстановке решать, что делать.