Война Ночных Охотников
Шрифт:
– А то, - гордо отозвался Гриша. – Вторжение иностранных сил, акт агрессии, засланные боевые команды. Страшные русские спецназовцы. Хакеры. И стройбат.
– Ну вы ваще, - выдохнул Кобылин, опускаясь обратно на спинку. – В своем уме? Кто в такое поверит?
– Ты поразишься, - Борода тяжело вздохнул. – В такое верят охотнее, чем тебе кажется.
– Мда, - шепнул Кобылин, закрывая глаза. – Гриш!
– А?
– Я посплю немного, ладно? Буди, только если твои люди не справятся.
– Какие люди? – натурально удивился Борода.
Кобылин приоткрыл
– Я похож на идиота? – осведомился он.
– Вроде нет, - быстро отозвался Борода.
– Ты тоже, - веско уронил Кобылин. – Половина автобуса прислушивается к нашему разговору. Вон у того лысого скоро уши наизнанку вывернутся. А та костлявая стерва, кажется, даже протокол встречи ведет, вон в планшете что-то набивает. Раз ты не идиот, и не дергаешься, значит, это твои люди. И не сношай мне мозг, ирод, дай поспать.
Григорий бросил грозный взгляд поверх кресел на затаивший дыхание салон.
– Ладно, - сказал он тихо. – Спи. Все хорошо, Леш. Все будет хорошо.
– Не сомневаюсь, - засыпая, буркнул Кобылин и сомкнул веки.
Он не увидел, как Борода скрестил пальцы и закатил глаза, шепча про себя древнюю молитву, сильно напоминавшую заговор от сглаза.
***
Дарья отхлебнула из высокого стакана безалкогольный мохито, ухватила с тарелки гамбургер, вонзила в него острые зубки. Откусила кусок – огромный, такой, что едва поместился в рот, - и склонилась над экраном ноутбука.
Вокруг шумел вечерним приливом зал кафешки. Несмотря на поздний час, тут было людно – молодежь рассаживалась за крохотные столики, кто-то толпился у стойки, сновали туда-сюда официанты. Звенели стаканы и тарелки, гудели телеэкраны на стенах, гоняя по кругу старые клипы, густо разбавленные беспардонной рекламой. Верхний свет был приглушен, над стойкой горели круглые лампы, создавая некое подобие уюта в зале.
Дарья, занявшая микроскопический столик у окна, торопливо прожевала откушенный кусок, ткнула пальцем в плоскую клавиатуру ноутбука с розовой крышкой. На экране вспыхнули разноцветные нити и потянулись от края до края, волнуясь на ходу, как растревоженные струны. Предсказательница, не отводя взгляда от экрана, снова куснула бургер, отстучала пароль на клавиатуре.
Ноутбук тихо звякнул, сигнализируя о полученном уведомлении. Дарья подхватила стакан с мохито, отсалютовала монитору и сделала большой глоток. Биржевые сводки снова не подвели. Пара нужных программ позволяли зарабатывать чисто виртуальные деньги на симуляторах биржевой активности. Но были в сети и некоторые сайты, на которых эти виртуальные деньги можно было превратить в реальные. По особому курсу. И вот сейчас на карточку Дарьи упала кругленькая сумма, добавив к счету с тремя нулями еще парочку лишних ноликов.
Свернув окошко с графиками, Даша задумчиво уставилась на серый пустой экран, расчерченный десятком неуверенных черных линий. Да, на этом мониторе можно было рисовать стилусом, но последняя картина никак ей не давалась. То ли мешал стилус, то ли сам
Задумавшись, предсказательница достала из кармана куртки мятую пачку сигарет, вытянула одну – тонкую, длинную, напоминавшую белую травинку. Разглядывая серое марево на экране, принялась хлопать себя по карманам. И только со второго раза услышала, что к ней кто-то обращается.
Вскинув взгляд, она недоуменно уставилась на официанта – аккуратно стриженного паренька чуть младше нее, с пучком волос на затылке. Он смотрел на нее укоризненно, с затаенной грустью в томном взгляде.
– Чего? – буркнула Дарья.
– Тут не курят, - вежливо произнес печальный официант, выглядевший так, словно искренне скорбел о дурной привычке посетительницы. – Это запрещено.
– А! – выдохнула Дарья, расслабляясь.
Она бросила сигарету в тарелку, на мятую салфетку, и взялась за остатки гамбургера. Официант, оставив на столе счет в картонном конвертике, растворился в толпе поднимающихся из-за столиков студентов.
Дарья задумчиво пожевала гамбургер, вяло поводила пальцем по экрану, размывая и без того кривые черные линии. Потом вздохнула. Одним глотком прикончила мохито, выдернула из-под стола большую цветастую сумку с двумя ручками, напоминавшую мечту домохозяйки восьмидесятых. Сгребла в нее ноут, швырнула следом пачку сигарет. Достав кошелек, выудила из него пару купюр, сунула в конвертик. Потом, не дожидаясь сдачи, закинула сумку на плечо, и, придерживая ее локтем, двинулась к выходу.
Выскользнув из деревянных дверей, чуть не прищемивших ее сумку, предсказательница сделала пару шагов в сторону, остановилась на углу кафешки, на перекрестке двух дорог. Прикрыла глаза. Потом судорожным движением вытащила из сумки пачку сигарет, нашедшуюся на дне зажигалку, чертыхнулась, и закурила.
Нервно затягиваясь, Дарья сунула руку в карман, погремела мелочью. Достала кулак, разжала пальцы. На ладони остались две игральные кости – необычные, с двенадцатью гранями, больше напоминавшие шарики, чем кубики. Предсказательница покатала их туда-сюда по руке. Сжала кулак, встряхнула хорошенько, снова раскрыла ладонь. Досадливо поморщилась, бросила кости обратно в карман. Потом из бокового кармана сумки выудила маленький хрустальный шар размером с большой грецкий орех. Вздохнув, Даша заставила шар покачаться на открытой ладони, прищурилась на сверкающие блики. Затянулась. Выпустила дым. Потом, потеряв терпение, потрясла шар, как неработающую игрушку, снова заглянула в него. Чертыхнулась и сунула обратно в сумку.
Прижавшись спиной к стене, к узкой перемычке между двумя стеклянными окнами кафешки, предсказательница обхватила себя руками, зябко поежилась, бросила взгляд на другую сторону улицы. Ничего необычного. Ночь. Асфальт заливают светом витрины и рекламные вывески. Светятся алые стоп-сигналы авто, скрипят шины, мимо снуют прохожие, торопящиеся по своим вечерним делам. Этот город никогда не спит. Жизнь в городе кипит, бьет ключом, бежит по каменным жилам, и ничто не может остановить этот бег. Почти ничто.