Война объявлена
Шрифт:
Как он посмотрит в глаза мамуле Майкрофт попытался представить жизнь без Шерлока, беспокойного, непутёвого, кидающегося из крайности в крайность, обидчивого, язвительного… Блестящего, неожиданного, полного идей и жажды приключений… И в редкие минуты покоя – домашнего, покоряющего особым шармом и странной красотой, бывающего и доверчивым, и тихим, и ласковым…
Майкрофт застонал сквозь зубы.
– Сэр, - к нему подошёл парень из
В глазах у Холмса-старшего потемнело, он отвернулся и прикрылся первой попавшейся папкой, пережидая минуту паники. Подчинённые не должны были видеть его таким. Впрочем, папку он ухватил вверх ногами, как с обидой заметил после.
– Сэр, по делу о похищенных органах…
– Сэр, касательно побега…
Шерлок был единственным только для Майкрофта. Для мира он был одним из многих.
По истечении всего срока Майкрофту доставили посылку, и пока одни его подчинённые пытались двигаться вдоль новой ниточки, другие осторожно вскрывали послание – проверяя на возможные опасности, стараясь ничего не потерять.
– Плотная бумага светло-коричневого цвета… верёвка… ящик деревянный размером четыре на шесть дюймов… соль поваренная… ухо мужское, правое…
Майкрофт схватился за сердце.
– Отрезано после смерти…
Воздуха в комнате не осталось.
– Принадлежало пожилому человеку. Ещё одно ухо, женское, тоже правое, серьга-гвоздик из жёлтого металла с камнем-кабашоном, предположительно опалом…
Поздней ночью, сделав несколько кругов по Лондону, Майкрофт оказался в подвале законсервированной электростанции. Он решил лично участвовать в операции, хотя последние лет пять, даже выезжая на место, сам не лез под пули. Но не в этот раз.
Странные террористы, посылающие угрозы и не ведущие переговоров. Странный благодетель, подкидывающий загадки, заставляющие метаться из одного конца города в другой, чтобы найти очередную подсказку и очередную часть тела, грозящую каждый раз оказаться шерлоковской…
Майкрофт толкнул плечом дверь, на которую указывал чей-то отрезанный палец, отскочил в сторону…
Здесь снимали проклятые кадры. И здесь был Шерлок, всё ещё растянутый на столе, под беспощадным ярким светом, истерзанный, беспомощный. В воздухе висел густой запах наркотиков, секса и насилия. И Майкрофт с ужасом осознал, что ему
Шерлок, сперва сжавшийся, узнал его по шагам и затих. Майкрофт обошёл стол, сорвал с глаз повязку, и Шерлок, видимо, понял смысл хищного выражения на его лице, потому что отпрянул, сколько позволяла верёвка, тянущая его руки вперёд. Майкрофт перерезал впивающиеся в тело путы и осторожно поцеловал сочащиеся сукровицей ссадины на запястьях.
– Я понял, что это было, - возбуждённо, с пулемётной скоростью тараторил Шерлок, когда скорая везла его в больницу. Майкрофт сидел рядом с носилками лежащего на животе брата, держал его за руку. – Это нечто новое. Преступный мир объединяется. Нашлась сила, способная заставить их работать вместе, диктовать собственные законы. Это намёк, это вызов, это демонстрация силы! Даффс… ищите Даффса, скорее всего, он один знает настоящего заказчика.
Шерлок сыпал собранными данными, будто пытаясь вывалить на Майкрофта их все разом, опасаясь не успеть или забыть, к счастью, брат был способен запоминать с той же скоростью. Разве что не стоило сейчас говорить, что Кевин Даффс валялся в том же подвале мёртвый. Или что пару минут назад там произошёл взрыв, очередной взмах лисьего хвоста, заметающего следы.
Шерлок начал путаться, повторяться, - начало действовать успокоительное, - напоследок пробормотал сонно
– Это война…
Впереди были тяжёлые годы, бегство из университета, зависимость, нарколечебница, психушка, метания из крайности в крайность, от продажи «осквернённого» тела за дозу до полного отказа от физических контактов, от истерик до холодной отстранённости, годы, тяжёлые для обоих. Майкрофт отчасти предвидел их, но сейчас и думать не хотел, хватит ли Шерлоку силы воли вернуться к полноценной жизни. В эти первые часы достаточно было того, что брат просто есть.
– Это война, - сказал однажды Шерлок. – Она давно объявлена. Я слишком долго отсиживался. Я ухожу на неё добровольцем.
И Майкрофт понял, что брат пошёл на поправку.