Война орхидей

Биргер Алексей Борисович

Его опять сотрясло, словно ударом тока - и она ощутила в себе его семя, такое жаркое, какое никогда прежде в неё не изливалось. И она сама испытала нечто новое и удивительное - но прежде, чем она осознала эти свои новые ощущения, она сумела, собрав в кулак все силы и волю, нанести резкий точечный удар в его висок - собранными в щепоть и напряженными пальцами - и он, даже не ойкнув, начал оседать и придавил её своей тяжестью.

Она сдвинула с себя безжизненное тело, присела на край кровати и поглядела на того, кому сумела подарить такую блаженную и легкую смерть. Его зрачки уже остекленели и застыли, но

в них все равно продолжали светиться сила и радость жизни.

– Удар милосердия, - пробормотала она, обращаясь к этим глазам.

Ей было не по себе. Комната слегка покачивалась и плыла перед ней, и она боялась подняться на ноги. Такое было ощущение, что ноги откажут и она рухнет на пол. Но, все равно, надо встать, пройти в ванную, одеться... Она чувствовала приятное тепло в животе - тепло, не желающее уходить, медленно расползающееся по телу. Это было похоже на чувство сытости, только без тяжести...

Сумочка с её сигаретами осталась на кухне. Она наклонилась к его брюкам, валявшимся возле кровати, достала из них зажигалку и сигареты, жадно закурила. Беркутов курил крепкий, почти горлодерный "Кэмел" без фильтра, к которому она была непривычна, и сама поражалась тому, с каким удовольствием она делает каждую затяжку - ей нравился этот дым, нравилось, что от него её пальцы начинают пахнуть совсем по-мужски - совсем как пальцы Беркутова...

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Игорь и Клим сидели на лавочке на Гоголевском бульваре, неподалеку от детской площадки.

– Так что вот, - сказал Игорь.
– Шиндина можно списывать в покойники, и теперь надо решить, как обставить это дело лучше для всех. Дать ему погибнуть, сдать его властям или ты просто пустишь слушок, что Шиндин приторговывал малолетками и охота на него идет из-за этого. Тогда перед ним закроется большинство логов, в которых он мог бы отсидеться, и он сам прыгнет в наши руки. Известно, что лучше видеть небо в шашечку, чем не видеть его вообще и никогда... Штука в том, что мне нужны эти головорезы, охотящиеся за Шиндиным. И если бы только мне они были нужны...

Клим задумчиво кивнул.

– Я бы разыграл вариант с запуском слухов. Самый безопасный для всех. Для нас с тобой, я имею в виду. Я запускаю слух, что с Шиндиным ведут войну на истребление за рынок малолеток - на этом рынке такие шакальи законы, что даже наших дрожь берет, хотя наши ребятки, вроде, ко всему приучены и ничем их не испугаешь. И одновременно я через третьи руки подкину Шиндину идейку, что спастись он может за твоей широкой спиной - если, конечно, согласится на определенное сотрудничество в обмен на защиту... Думаю, клюнет и сам к тебе прибежит. Ну, а решит и дальше скрываться - тут ничего не поделаешь, пусть гибнет, дурак. Кидаться в самый пожар, чтобы вытащить за шкирку такого драного кота - это уж извините.

– Так когда мне ждать весточку от тебя?
– спросил Игорь.

– Постараюсь, чтобы уже к вечеру была какая-то ясность. А там - как получится. Сам понимаешь, не все от меня зависит...

– Тогда...
– начал Игорь. И тут запищал его мобильный телефон. Игорь быстро поднес аппарат к уху.
– Алло?

– Игорек?
– услышал он взволнованный голос Андрея.
– У нас тут тьма-тьмущая событий!..
– и Андрей вкратце проинформировал его о винтовке с оптическим прицелом в окне

второго этажа дома напротив и о звонке Беркутова, объявившего Курослепову открытую войну и поклявшегося, что достанет своего врага в ближайшее время.

– Понял...
– сказал Игорь.
– Сейчас я к вам выезжаю. Перезвоню по пути. Скажи нашему клиенту, у меня для него не менее потрясающие новости!..

– Что-то серьезное?
– поинтересовался Клим, когда Игорь отключился от связи.

– У нас не серьезных событий не бывает!
– усмехнулся Игорь. Ладненько, буду ждать известий от тебя.

– Бывай!
– Клим поднялся с лавочки.
– И не обижайся, если вдруг повернется так, что мне сразу придется сдавать Шиндина... ну, в нужный отдел, вместо того, чтобы отправлять к тебе. Это предупреждение я все равно век тебе не забуду.

– Никаких обид!
– заверил Игорь.
– В таких играх своя шкура всегда должна быть ближе к телу. А потом, и мне ты нужен живым и невредимым - на многие годы вперед.

Они с Климом пошли в разные стороны. Оказавшись за рулем своей машины, Игорь достал мобильный телефон и опять соединился с Андреем.

– Ты, что, не один был?
– осведомился Андрей.

– Да, утрясал судьбу нашего четвертого фигуранта, так сказать... Так я не понял, Беркутов представился полным именем или нет?

– Нет. Сказал, пусть наш клиент сам вычислит, кто он такой - или у тебя спросит.

– Ну, и представь его Курослепову во всех регалиях. Имя, фамилия, отчество, послужной список... Но скажи при этом, пусть сразу не дергается Беркутов не главный. Я везу Курослепову имя человека, который стоит над Беркутовым - и который оплачивал всю операцию.

– Кто это?

– Некий любитель орхидей из Чечни. Орхидей и алгебры. Тот самый, которого выследила твоя подруга.

– Ты уверен?..

– На все сто. Очень интересная личность... Тебя что-то смущает?

– Нет, ничего, - Андрей ответил как-то слишком поспешно.

– В общем, ждите меня и пока не рыпайтесь. До скорого.

То, что Андрея что-то смущало, было ясно. А Игорь привык доверять чутью - или, точнее, шахматной интуиции - своего друга. Что настораживало Андрея? То, что Зараева им поднесли как на блюдечке - и, скорей всего, с подачи Повара? У Игоря было мало сомнений, что Гитис действовал по поручению Повара... Но это вполне объяснимо: если для Повара этот Зараев не меньшая головная боль, чем Курослепов, то почему не облегчить задачу, покончив с обоими врагами зараз? Пусть дерутся, пока не угробят друг друга...

Или Андрей разглядел что-то другое? В своем кратком сообщении он успел особо подчеркнуть, что винтовка была нацелена на главную оранжерею. Что ж, самая удобная точка, в которой можно подстрелить Курослепова. Но почему тогда Беркутов не нажал на курок?

Скорей всего, Андрей знает - или догадывается - почему. И эта догадка представляет ему всю ситуацию в новом свете.

Интересно, что же он разглядел?

Может, его смутило то, что винтовку не нашли раньше, хотя, конечно, обшаривали окрестности довольно основательно? Что ж, тогда это может означать, что Беркутов установил винтовку лишь вчера или позавчера - чтобы устроить Курослепову лишнюю встряску. Или, скажем так, лишь вчера или позавчера вновь выставил её на самом виду...