Война паука
Шрифт:
— Благодарю, — хриплым голосом произнес он. — Прошу вас… продайте мне этот арбалет. Я готов заплатить любую цену. Просто скажите.
— Что вас связывает с этим арбалетом?
Он тяжело вздохнул, а затем снова посмотрел на фигурку в своей руке.
— Его сделал я, когда еще был Таклинном из Клана Камнеруких. Давным-давно я создал его… для своей дочери… И когда я решил уйти к темным, чтобы создать более совершенное оружие, я покинул дом и семью, велев забыть обо мне и больше не вспоминать… Но… похоже…
Говорить он
Слезы с новой силой полились из его глаз, и он замолк, стараясь унять эмоции.
Дальше можно и не говорить, ведь и так все понятно.
Его дочь не согласилась с решением отца и захотела найти его. Пришла в Дункельхейд, но погибла тут. Убил ли её тот егерь или он просто забрал оружие с уже мертвого тела уже никак не узнать. Так что этого дварфа понять можно. Он только что увидел свое творение в чужих руках и… его эмоции вполне объяснимы. Мне даже страшно представить, что сейчас чувствует отец, узнав, что его дочь не где-то там дома живет, а уже давно мертва.
Темные же не поддерживают связи со своими светлыми собратьями. Так что не удивительно, что он ничего не знал о судьбе своего ребенка.
— Господин Таклинн, — тишину нарушил голос Мерли. — Я готова отдать его вам.
— А? — Таклинн поднял голову и удивленно посмотрел на терийку.
— Меня трогает ваша боль, и я не против отдать вам этот арбалет. Однако он мое единственное оружие, которое поможет мне выживать и защищать моих друзей. Если вы дадите взамен что-то достойное, то я не против вернуть его.
Дрожащими руками он все же взял оружие, и новая волна слез ударила из глаз несчастного мужчины. Окружающие оказались растроганы столь благородным поступком.
— Ты уверена? — спросил я зверолюдку.
— Да, господин Ор, я уверена, — улыбнулась она. — Мне, конечно, жаль отдавать столь мощное орудие, но я чувствую, что поступаю правильно.
— Это твое решение, — решил не спорить я.
Меня радует, что его она приняла сама, что возможно поможет ей в будущем избавиться от «рабского мышления». Она ведь годами жила как слуга и лишь чудом не сломалась окончательно, а потому продолжает вести себя соответственно. Жалко, конечно, расставаться с такой штукой, но я просто рад, что Мерли проявляет самостоятельность.
— Спасибо… спасибо… спасибо… спасибо… — повторял дварф обнимая арбалет, словно тонущий человек из последних сил ухватившийся за доску, что удерживает его от погружения в холодную и темную пучину отчаяния. — У меня… найдется, чем отблагодарить вас. Я… вернусь…
Обнимая свое творение дварф, удалился, провожаемый сочувствующими взглядами своих собратьев. По пути к нему присоединилась какая-то женщина, в обнимку с ним пошла дальше, утешая бедолагу.
— Ну чего все встали, за работу! — послышался громкий голос Мастера-Кузнеца.
Народ тут же проснулся и зашевелился, начав выполнять свою работу. Вскоре местные уже рассосались,
— Это было трогательно, — покивал старик, вытирая щеки. — Однако не осмотрительно. Не в духе темных вот так расставаться со своим оружием.
— Я знаю, — кивает Мерли. — Я прекрасно понимаю, что поступила нелогично и даже глупо, но порой мы все делаем то, что считаем правильным.
— Пускай, — согласился я с ней. — Ладно, предлагаю вернуться к делам.
— Хорошо, я поручу вас одному из своих учеников. Тордек!
— Я тут, мастер Вольгар! — прозвучал звонкий голос за спиной главного.
— Ауа! — подскочил старик. — Прекрати подкрадываться ко мне, маленький засранец!
Незадачливый скрытник тут же получил подзатыльник.
Перед нами предстал молодой парень со светлыми волосами, довольно большим носом и короткой округлой бородой.
— Да я тут все время стоял, дедушка, — застонал парень, потирая голову.
— Не перечь мне, — ворчал он. — И на работе я Мастер Вольгар, а не твой дед.
— Понял-понял.
— Вот, займись клиентами, — кивнул старик в нашу сторону. — Это Тордек, он дурень, но свое дело знает. Он все сделает.
Мастер-Кузнец покинул нас.
Еще одно отличие темных в том, что юным дварфам, вроде этого Тордека, реально позволяют ковать что-то на продажу.
У светлых он бы еще полстолетия в кузню только для уроков у мастера приходил и ничего действительно важного бы не делал. Та работа, которую у людей выполняют рабочие, у дварфов обычно делается юнцами, что еще не закончили свое обучение и вынуждены так «благодарить» мастеров… Поэтому обучение у них и длится так долго, кстати.
Неудивительно что первое, чему учится любой падший дварф — это Некромантия. Достойных результатов в ней они достигают крайне редко, но вот орда немертвых рабочих присутствует в каждой их общине, освобождая дварфийские руки. Ну а в Дункельхейме даже самому поднимать никого не надо, поработать на дварфов многие хотят.
— Ну-тс, здорова, — улыбнулся парень. — Тордек. Рад знакомству.
— Взаимно, я — Ор, она Мерли и Бьонд, — хмыкнул я. — Давай займемся делом.
— С радостью, — загорелся весельем Тордек. — Прошу за мной…
Глава 26. Интересные идеи.
Тордек повел нас подальше от основного рабочего зала ближе к мастерским. Там было потише и не так людно: то, что нужно для того, чтобы принимать клиентов. Мы, оказывается, по незнанию зашли в рабочую зону и, видя мой ранг, нас и пошел встречать сам Мастер-Кузнец. Зал приема находился вообще в другой стороне.
— Ну-тс, давайте начнем, — начал парень как мы оказались в его мастерской. — Что вам нужно?
— Полный латный доспех. Максимально подогнанный под тело. Сражаюсь я как верхом, так и пешим, с копьем и щитом, активно пользуюсь мобильностью, но отдаю предпочтению большей защите.