Война послезавтра
Шрифт:
Афанасий понаблюдал за потоками цифр, символов и картинок в экране, глянул на операторов, сидящих с другой стороны прохода за своим компьютером.
— Что наш «Коршун»?
— Работает как часы, — отрапортовал Ривкин.
Афанасий сел. Чувствовал он себя не в своей тарелке, мысли бежали быстро, не нравились летящие рядом китайские самолёты, не нравился американский борт дальнего радиолокационного обнаружения и не нравился китайский «Харп», почему-то оказавшийся вовлечённым в игру с подогревом
Через десять минут заговорили наушники шлема:
— «Сто седьмой», я первый-третий. — Это был позывной Семёнова. — Получен отзыв от китайской стороны: их станция «Шандиан» в горах Баян-Хото осуществляет попытку деактивации облака над Кайфэном.
— Она же не эксплуатируется?
— Запущена вчера, то есть сутки назад, по высочайшему повелению министра обороны.
— И нам ни слова?
— Они понадеялись справиться своими силами.
— Параметры станции известны?
— Знаем пока только то, что сообщают спутники: мощность и частоту СВЧ-излучения. Как дела у вас?
— Пока нормально, хотя я предпочёл бы, чтобы меня охранял не китаец, а наш перехватчик.
— Сам этого хочу. — Связь прервалась.
— Что передали? — спросил Олег.
— Китайский «Харп» и в самом деле работает, пытается разблокировать Кайфэн, по словам Семёнова.
— Какое, к чёрту, разблокировать! — рассвирепел Олег. — Они только ухудшают обстановку, увеличивают слой ионизации. Нам мешают, в конце концов!
— Да ладно, — не поверил Афанасий. — Как он может помешать нам? Он же должен работать на других частотах.
— Должен, а работает на той же, что и американские «Зевсы»!
— Твою горбатую! Проверил американского локаторщика?
— Похоже, он здесь ни при чём. Точнее, он записывает картинку излучений над Кайфэном, может, и нас сканирует.
— Центр, я «сто седьмой», — вызвал Афанасий оператора. — Дайте на линию первого-третьего.
— Слушаю, — раздался через минуту голос начальника управления.
— Китайский «Харп» вольно или невольно работает на американцев! Его надо отключить. Немедленно! И подсоедините к нам ещё один «угол», если это возможно.
— Попробуем, — пообещал полковник.
Одна за другой потянулись минуты, укладываясь в кольца, которые делал «Ил-96» вокруг очага ПНД.
С виду в сером туманном куполе над облаками ничего не менялось, но Олег сказал через полчаса:
— Началось расслоение.
— Что это означает?
— Из-за интерференции СВЧ-лучей — наших и американских — происходит образование пучностей давлений, это порождает вихревое движение воздуха и рост общего давления купола.
Снова пошли кругами.
Сменились китайские самолёты, сопровождавшие «Ил».
Снова начало расти нетерпение и беспокойство.
— Оп-па! —
Головы бойцов группы, расслабившихся в креслах, повернулись к майору.
— Что?! — наклонился к нему Афанасий.
— Кажется, китайский луч исчез.
— Неужели вняли?
— Русский «Коршун» с китайским «Харпом» братья навек, — дурашливо пропел Дохлый.
— Центр, я «сто седьмой», — подключился к линии связи Афанасий. — Дозаправка в Китае предусмотрена?
— Нет, — ответил центр.
— В таком случае у нас не больше трёх часов на барражирование.
Костя, прислушивающийся к переговорам, поднял два пальца.
— Может быть, ещё меньше, часа два, — добавил Афанасий. — Нам ещё возвращаться часа три до Благовещенска.
Костя снова поднял два пальца, но Афанасий не стал поправляться.
— Вопрос понятен?
— Дополнительных распоряжений не поступало, — ответил оператор.
— Вас понял. — Афанасий вернулся к группе. — Скажите что-нибудь хорошее.
— Наши врубили третий «Король» — в Бийске, — доложил Олег.
— Полковник утверждал, что он ещё не достроен.
— Значит, уже можно запускать в пробных режимах. Давление в ПНД растёт, скоро этот купол, вокруг которого мы крутимся, начнёт оседать.
— Нам летать осталось всего два часа.
— За это время процесс станет необратимым, так что не переживай, наше присутствие здесь будет необязательным. Дождь над Кайфэном прекратится часов через пять-шесть, а потом и ундуляция рассосётся.
— Несмотря на поддержку пузыря американцами?
— Это как проколотый воздушный шар: не заклеишь дырку — спустится весь. А тут дырка посложней, ни один «Зевс» починить её будет не в состоянии.
— За это и по глоточку можно, — радостно оживился Дохлый.
— Я тебе дам глоточек! — посмотрел на сержанта Афанасий. — Не расслабляться!
— Да я ж не потребляю алкоголь, — поспешил оправдаться Сеня Марин, — про кофеёк подумал.
— Кофе пей.
Афанасий сел и, вопреки своим же словам, расслабился.
Дело было сделано, они справились с заданием легко и просто, и только эта лёгкость и будоражила душу, так как спецназовский опыт подсказывал, что неожиданные форс-мажоры и случаются как раз тогда, когда начинаешь готовиться к отдыху.
Два часа пролетели в томительном ожидании окончания «банкета».
Китайские самолёты послушно несли дежурство, меняясь каждый час, но к дождливой, вспыхивающей зарницами «медузе» не приближались.
В девять часов вечера по местному времени Афанасий доложил в центр, что они поворачивают к границе России, и полковник Семёнов (первый-третий), всё это время поддерживающий связь с самолётом, дал добро на возвращение.