Война против руллов
Шрифт:
Джемисон был в спальне, когда хлопнула входная дверь. Он сжал пальцы жены.
— Это Дизди. Он устал, пусть отдохнет.
Веда молча освободила руку и направилась в свою спальню.
Дизди тихо прокрался через темную гостиную — шторы плотно закрывали окна — и включил свет. Вместе с лампой вспыхнули индикаторы на панели домашнего робота-учителя.
— Я понял, что такое Звук, — сказал Дизди.
— Что же?
Дизди ответил.
— Ты оправдал мои надежды. Теперь можешь идти спать.
Скользнув под одеяло, Дизди снова
Но Дизди счастливо улыбался. Его не удивило появление Звука.
Это и были «миазмы» Пригорода, туман вибрации…
Теперь Звук останется с ним навсегда. Что изменится, когда Корабль будет построен? Он — часть жизни Дизди. С этим он и заснул.
Глава 20
Проснулся Джемисон как обычно. То есть сон слетел с него мгновенно, если принять во внимание еще и события прошедшей ночи.
Пройдя в спальню жены, он увидел ее спокойно спящей и облегченно вздохнул.
Джемисон на цыпочках пробрался в ванную комнату, принял душ и побрился. За завтраком он прикинул варианты — в какой степени и как прошедшая ночь отзовется в будущем.
При всей значимости произошедшего он выделил одно: эзвал не подкачал.
Рапорт, который он написал уже на работе, говорил о важности того, что случилось. Ночные события по своему значению он ставил никак не ниже самой постройки Корабля.
«Использование телепатии в качестве связи между различными расами, — писал он, — дело будущих исследований. Но сам факт существования такой возможности — величайшее событие в истории галактики».
Он размножил доклад и разослал его заинтересованным лицам. Первым откликнулся видный военачальник.
«Интересно, были ли приняты все меры предосторожности при общении эзвала с людьми, причастными к исследованиям?»
Это означало — развивались ли события в соответствии с параграфом, помеченным грифом «Строго секретно».
«И не следует ли в данном случае, — задавал вопрос бравый вояка, — уничтожить эзвала, чтобы соблюсти предосторожность?»
Заинтересованное лицо, приславшее такой ответ, больше напоминало морду. Морду тупого и очень упрямого животного с одной извилиной, в которой прижилась единственная мысль. И в этой мысли ощущался страх, как бы кто-то не узнал его тайну. Нет, Джемисон ничего не имел против сохранения секретности. Но нельзя же выполнение параграфов доводить до идиотизма. А ведь этот и подобные ему отклики были размножены и разосланы вместе с рапортом.
Как ни хотелось, но Джемисон написал ответ на ответ. В нем он доказывал, что эзвал не контактировал с людьми, располагающими секретными сведениями. Сам же он располагал минимумом фактов, да и те не составляли секрета для руллов, от которых и мог получить их эзвал.
Конечно, тут было одно слабое место — эзвал мыслей руллов читать не умел, но об этом никто не знал, а для игры
«Кроме того, — объяснил он, — ждать повторения подобной ситуации не приходится, во всяком случае в ближайшее время: вряд ли к нам попадет еше один эзвал, столь расположенный к сотрудничеству. К тому же от того, сохранят ли жизнь Эфраиму, зависит возможность сотрудничества между Землей и расой эзвалов, если те узнают о случившемся».
Эта бумага также была размножена и отправлена по адресам.
В целях безопасности Джемисон перевел эзвала в другой отсек. Он это делал — как говорилось в мотивировке — с одной лишь целью: в новом отсеке эзвал будет лишен любых контактов с носителями секретной информации.
До вечера пришло еще несколько откликов. Все они были благожелательными. Кроме одного, очень короткого и эмоционального.
«Человек! Что за чудовище выдал ты за ребенка?»
Так закончилась неделя.
Джемисон ожидал сообщения из Информационного центра. Он запросил сведения о расах, с которыми, с точки зрения землян, невозможно было установить контакт.
В ожидании ответа на вопрос он позвонил Кэлубу Кэрсо- ну и пригласил его на обед, одновременно пригласив съездить после этого в Центр.
Сказать, что Кэлуб был похож на своего великого деда — значит не сказать ничего. Его всегда окружал ореол успеха и необычности. Казалось, он знал какую-то тайну, которой ни с кем не желал делиться.
«Корабельная каюта», государственный кабак для высших администраторов, был тем самым местом, в котором Джемисон посвятил знаменитого внука знаменитого деда в свои планы.
— Необходимо совершить вместе с Эфраимом экспедицию на какую-нибудь планету, не поддающуюся контакту. Там мы и используем его в качестве посредника.
Кэрсон кивнул.
— Очень верная мысль. У нас появилась возможность вернуть галактике многие миры.
Джемисон не стал отмечать, что это слишком громко сказано, и они принялись обсуждать детали освобождения Эф- раима.
Разделавшись с деталями и обедом, они кинули прощальный взгляд на силуэт Корабля за окном и направились к лифту.
— Неужели на этом Корабле мы достигнем родины руллов?
По реакции Джемисона Кэлуб понял, что говорить об этом не стоило.
— Слушайте, бросьте хмуриться, — улыбнулся Кэлуб, — Давайте пройдем проверку у охранника. Это нас не задержит.
Джемисон согласился.
— Не возражаю. Мы оба сделаем это.
С полной серьезностью они выполнили процедуру проверки, понимая ее необходимость. Естественно, они оказались людьми. По крайней мере в настоящее время.
В мире, полном шпионов, все вообще было весьма относительным. Один неверный вопрос, одно не так или не вовремя сказанное слово — и человек подвергался проверке. Что поделать, если другого способа не было. Конечно, желание Кэрсона говорило само за себя, но порядок есть порядок, и его никто не отменял.