Война с кентаврами
Шрифт:
Там Ксения скомандовала остановиться в центре гигантской цветочной клумбы, где путешественницы удачно и десантировались на мягкую, покрытую травой дорожку. А так и не проявившийся для постороннего взгляда кокон живой телепортации поспешил на указанное хозяйкой место ожидания. А хозяйка уже опять прочно ухватила пленницу за рукав костюма и, подталкивая в нужную сторону, тараторила, словно из автомата:
– Сейчас зайдем ко мне, и ты посмотришь, какая у меня комната. Заодно можем там переодеться: рядом гардеробные старших сестер. И у меня такие шикарные душевые комнаты с горячими струями и со специальным холодным паром. Взбадривает – феноменально!
И последнюю фразу таким тоном прощебетала, словно гостья буквально на коленях только что умоляла отвести ее именно на присно известную кухню, о которой мечтают все нормальные, свободолюбивые женщины.
«Ну чего уж там, она и в самом деле классная! – пришлось признаться самой себе. – На такую лапочку и в самом деле никто обижаться долго не сможет. Жаль, что у меня такой сестры не было… Да и от двух бы не отказалась…»
А комнатка Ксении (скорей даже зал восемь на двенадцать метров!) оказалась не просто диковинной, а специально, с огромной фантазией стилизованной под полный, неописуемый бардак. Смесь мечты панка, граффити-художника, собирателя масок, сатаниста, воздыхателя рок-групп, гота, поклонника мелких висюлек и сотни колокольчиков, владельца коллекции блестящих ятаганов в количестве штук сорока, любящего трофеи охотника, ценителя небольших скульптур, сделанных примитивистом, человека, практикующего спорт в виде баскетбола и прочее, прочее, прочее…
Все это вкупе настолько шокировало, что минуты две разбегающиеся в стороны глаза Александры никак не могли вернуться на место. Она стояла и с глухой тоской вспоминала свое детдомовское детство, еле сдерживая рвущийся наружу вой непроизвольной зависти: «Ну почему у меня такого не было?! Почему?! Даже сотой, даже миллиардной частички этого не было?!»
И ведь по большому счету здесь не замечалось ничего особенно дорогого или роскошного. Ну, разве что ятаганы или головы нескольких диковинных тварей. Все остальное можно было бы найти на любой свалке. Тогда как в детдоме только и разрешали, что на тыльной стороне дверцы своего шкафчика или тумбочки приколоть кнопками (не дай бог приклеить клеем!) вырезанные из журналов фотографии артистов.
Она бы еще долго так стояла, вспоминая утерянные детские годы и неиспытанные радости вот такой вот маленькой… – да что там маленькой! – огромной свободы, но теперь уже под локоть ее тронула Марианна:
– Идем в душ? А то Ксюха нас сейчас тут из брандспойта поливать начнет. Есть у нее и такая пакость в душевой…
А из двери ванной комнаты уже неслось:
– …Если только не появитесь! Считаю до десяти: раз, два…
Девушки двинулись туда, и старшенькая пыталась выгородить младшенькую:
– Здесь все первый раз в себя не могут прийти от ужаса. Уж на что нам все позволяли, но Ксюха всех переплюнула своими фантазиями. Мать сюда не заходит вообще, и только отец несколько раз здесь умудрился проводить по парочке часов и более. Все рассматривал и выспрашивал, и при этом они оба дико хохотали. Раздеваемся!..
А Светозарова теперь замерла на пороге настоящего ванного комплекса. Став графиней совсем недавно, она до сих пор не привыкла к той роскоши, которая
Но здесь было бы чему поразиться и самому Дмитрию. Тут наличествовало все, начиная с того, что высота помещения было около десяти метров, и заканчивая странным шаром воды, висящим по центру. Под ним метра два с половиной свободного пространства, как раз над округлым шестиметровым бассейном; над ним, у самого потолка, – метра полтора просто чистого пространства. Причем создавалось такое впечатление, что шар диаметром шесть метров не был запечатан в какую-то пленку или заключен в твердую поверхность аквариума: по его поверхности пробегали порой мелкие волны!
«Странный у них папа… – мелькнула рассеянная мысль на периферии сознания. – Слишком уж шикарно его семейка проживает. Не удивлюсь, если он в империи у Крафы самый главный мозговой центр…»
После осмотра душевых, бурлящих ванн, фонтанов и даже водопадов, расположенных по периметру зала, гостья ткнула рукой в центр помещения:
– А это что?
– Сейчас покажу! – уже раздевшаяся догола Марианна прятала свои непокорные волосы под прозрачную шапочку: – Главное – вонзиться в воду примерно до пупка. А потом попадаешь во внутреннюю гравитацию. Смотри!
Пробежалась, набрала разгон и с бортика бассейна подпрыгнула, подняв руки, к переливающемуся голубизной шару. Словно нырнула в бассейн, только сделала это вверх. Заметно было, как тело все-таки не летит без замедления, но когда оно, почти зависнув в крайней точке взлета, вонзилось в шар по пояс, то стало ускоряться, словно тот всасывал купальщицу в себя. Видно было, как Марианна развернулась в прозрачной толще воды и… вынырнула на поверхности круглого скопления головой вниз! Еще и рукой призывно махнула:
– Пробуй! Получится у тебя с первого раза или нет?
А тут и исходящая странным паром Ксения выскочила из затуманенного пространства душевой кабинки. Начав разгоняться для прыжка вверх, она заметила, что гостья так и стоит одетая и с отвисшей челюстью, резко сместилась влево и стала поднимать с пола у стены черную нить шланга с распылителем на конце:
– Сейчас я ее освежу!..
Сама мысль, что потом придется стаскивать прилипший к мокрому телу костюм, заставила Александру действовать быстро и решительно. Мгновенно разоблачилась, разогналась и, закрыв глаза, прыгнула вверх.
Забава началась.
Глава двенадцатая
Семейные истории
Долго простаивать встретившимся после двадцатилетней разлуки матери и сыну Крафа не дал. Так и переминаясь с ноги на ногу возле обеденного стола, он минут через пять довольно громко и резко поинтересовался:
– Может, вначале все-таки пообедаем? А уже потом вы сможете остаться наедине и наговориться, сколько вам пожелается.
Анастасия обожгла его строгим взглядом, но тут же смягчилась, вспомнив о масштабности доставленного сюрприза. Поэтому сказала-облагодетельствовала, словно заранее простила все будущие прегрешения как своего супруга, так и своего свекра: