Война вечножителей

Бакли Майкл

Шарманьяк ходил по лагерю, отводя людей в сторонку и рассказывая о нападении хобгоблинов. История, казалось, поразила всех, особенно тех, кто только сбежал из хаоса.

– Я вам говорил, что это произойдет. Они хотят биться! – говорил принц. – Пора готовиться к войне.

Его призыв не вызвал реакции, которой, как подозревала Сабрина, добивался Шарманьяк. В основном на него не обращали внимания. Многие вечножители говорили, что не хотят вмешиваться, даже если их потрясли мрачные прогнозы принца. В конце концов, только шесть

беженцев согласились присоединиться к ополчению Белоснежки.

Ужин подавали во дворе, когда солнце садилось за линию деревьев. Ведьма наколдовала сотню столов и достаточно складных стульев для всех. На волшебных столах уже стояли тарелки, приборы и стаканы. Для освещения на деревья повесили масляные лампы. Все стояли в длинной очереди за фасолью, черным хлебом, картофелем и початком кукурузы. Сабрина и ее семья вместе в Шапкой ужинали за одним столом. Они пригласили и мистера Каниса, однако тот заявил, что ему нужно вернуться к медитации. Позвали и Златовласку с медведями, однако бывшая девушка Генри выглядела взволнованной рядом с ним. Она заверяла, что уже приготовила столик с ужином для себя и медведей. Маму Сабрины, казалось, не особо расстроил отказ Златовласки, но она промолчала. Между тем Джеппетто и Пиноккио приняли приглашение с радостью.

– Всем добрый день, – поздоровался Пиноккио. – Папа очень высоко отзывался о вашей семье. Он считает вас одними из своих самых близких друзей. Для меня большая честь познакомиться с вами.

Сабрина не могла перестать пялиться на мальчика. Если история правдива, Джеппетто вырезал его из цельного куска дерева. Но больше всего ее поразила манера его речи. Мальчик был таким порядочным и зрелым.

– Нам тоже приятно с тобой познакомиться, – ответила бабушка Рельда. – Твой отец ужасно скучал по тебе.

– Безусловно, – подтвердил Джеппетто, обнимая сына.

– Так где же ты был? – спросила Дафна странного мальчишку.

– Дафна, это немного грубо, – одернула Вероника. – Это дело Пиноккио.

Дафна пожала плечами.

– Просто интересуюсь.

– Ну, правда недалека от сказки, – ответил мальчишка.

– Тогда пропустим, – перебил Пак, набивая рот фасолью. – Мы потратили слишком много времени, обсуждая разные вещи, не касающиеся меня.

Бабушка закатила глаза.

– Пожалуйста, Пиноккио. Продолжай.

– Уверен, папа рассказывал вам о нашей разлуке на борту судна Вильгельма.

– Что такое судно? – спросила Дафна.

– Так обыватели называют корабль, – пояснил Пиноккио. – Мне никогда не было дела до моря. Однажды у меня состоялась очень неприятная встреча с большой белой акулой. Еще у меня были проблемы на острове у побережья Италии. Поэтому я стараюсь как можно дальше держаться от моря.

– Интересно, а сложно ли спрятать акулу под чьей-то подушкой, – протянул Пак, с прищуром глядя на Сабрину. Та погрозила ему кулаком.

Пиноккио продолжал рассказывать:

– Так что я остался в Европе и нашел

несколько подработок. Я был стажером в газете и научился работать с печатным станком. В газете особо не поговоришь – там больше пропаганда и клевета. Несколько лет я был помощником художника. Продавал воздушных змеев на рынке в Испании. Прожил месяц в Тадж-Махале, пока охранники не нашли и не вышвырнули меня. Я был чистильщиком обуви в Восточном экспрессе. У меня было много профессий, и видел я очень много мест. Я даже вернулся домой в Италию. Папа, похоже, я нашел тот самый лес, где вырос, и встретил множество родственников. Оказалось очень познавательно.

– Ты нашел волшебный лес! – Джеппетто захлопал в ладоши. – Там я нашел бревно, из которого вырезал тебя, сынок. Я слышал, что он сгорел в лесном пожаре.

– Грустно, но правда, однако несколько саженцев выжили в пламени, – рассказал мальчик.

– К чему все эти переезды? – удивилась бабушка Рельда.

– Из-за моего состояния, – пояснил Пиноккио.

– Состояния? – переспросил Пак. – У тебя какой-то ужасный вирус? Если да, то можешь заразить Сабрину?

Пиноккио пропустил его слова мимо ушей.

– Видите ли, я не старею. Каждые несколько лет мне приходилось исчезать прежде, чем кто-либо мог догадаться, что я не взрослею. Однажды я ужасно ошибся, слишком долго задержавшись в Восточной Европе, и суеверные горожане погнались за мной с факелами и вилами. Сделайте одолжение и держитесь подальше от Трансильвании.

– Потому что ты вечножитель. Ты должен решить повзрослеть, иначе навсегда останешься мальчиком, – поняла Дафна.

– Как ни прискорбно, нет, – ответил мальчик. – Я не могу повзрослеть. Думаю, это связано с желанием, которое я загадал Голубой Фее. Я пожелал стать настоящим мальчиком. Не настоящим мальчиком, которой превращается в мужчину.

– Нужно быть очень точным со своими желаниями, – прокомментировала Сабрина.

– Несомненно, – крякнул мальчик.

– Голубая Фея живет здесь, в городе, – сказала Дафна. – Мы можем помочь тебе найти ее. Она исправит желание.

– Спасибо, но нет, – отказался Пиноккио. – Как заметила твоя сестра, исполняет желания она так себе. Я попросил бы ее стать взрослым, и она, вероятно, сделала бы так, чтобы я вырос до Луны. Поищу другие варианты.

– А как ты оказался здесь, в лагере? – спросил Генри.

Пиноккио неловко поерзал.

– Благодаря многочисленным заработкам я собрал много сбережений, а в наши дни каждый может купить билет на самолет по Интернету. Приземлившись в Нью-Йорке, я сел на следующий поезд до Феррипорта-Лэндинга. И сразу понял, что произошло что-то страшное, но, тем не менее, я искал отца. Я встретил юношу, у которого вместо головы была тыква. Весьма своеобразный тип.

– Джек Тыквоголовый, – поняла бабушка. – Он из Оз. Там все немного странные.

– Я назвал ему себя, и он предложил отвезти меня в лагерь.