Война ведьмы (Др. издание)
Шрифт:
Девушка отшатнулась. Никогда прежде она не видела воина равнин столь взволнованным. Он всегда был заботливым, внимательным и спокойным. А сейчас она ощущала горевший в нем огонь — пламя поднималось из глубин его существа. Элена не знала такого Эр'рила.
Откуда он появился? Насколько естественны эти изменения? Чего он хочет — спасти ее или убить?
Пока Элена размышляла, Эр'рил поднял лампу Эвана, бросил прощальный взгляд на Флинта и быстро зашагал к выходу из катакомб.
На мгновение Элена прижалась лбом к холодной поверхности камня, потом тяжело вздохнула и пошла следом за таинственным
ГЛАВА 24
Пинорр расхаживал по каюте шкипера. Именно здесь должен находиться шаман корабля во время сражения. Его удел молиться семи богам моря и вовремя дать шкиперу нужный совет. Но для Пинорра это была пытка, которую он с трудом выдерживал.
На палубе «Славы дракона» шла жестокая схватка. Воины сражались и умирали, а ему приходилось прятаться внизу. Он слышал о магических сумерках и о скал'тумах. До него доносился грохот костяных барабанов чудовищ и их отвратительный вой, когда людям удавалось наносить демонам удачные удары.
Пинорр сжал кулаки. Во время прошлых битв у него никогда не возникало таких ощущений. Он привык быть шаманом. Но после ночных убийств во время шторма Пинорр понимал, что теперь это звание — насмешка над богами. Достаточно было опустить взгляд, чтобы вспомнить. Пол в каюте шкипера так и не удалось полностью отмыть от крови. Коричневое пятно осталось.
Пинорр зажал уши. Ужасно, что он должен прятаться, пока другие воины погибают. Но он не обязан оставаться именно здесь. Ему следует находиться в своей каюте с Мадер Джил и Шишон. В тысячный раз взгляд Пинорра обратился к огромному пятну на полу. Он примет любое наказание, которое придумают для него боги. Шаман взял в руки стальной клинок и убивал. В глазах семи богов Пинорр проклят навеки.
Обратив взгляд к потолочным балкам, старый шаман воздел руки и принялся молиться.
— Не наказывайте этот корабль! Это я отверг ваши дары. Покарайте меня, а не тех, кто сейчас на борту корабля. Не проклинайте их! Я приму любое возмездие, любую пытку, чтобы очистить «Славу дракона»!
Неожиданный стук в дверь каюты напугал Пинорра. Оборвав молитву, он поспешил отодвинуть задвижку; дверь распахнулась прежде, чем он успел отступить на шаг. Пинорр ожидал увидеть Ханта, шкипера корабля, но в каюту вбежала Мадер Джил.
— Я отвернулась только на мгновение, клянусь! — воскликнула старая женщина-воин.
Пинорр двумя руками взял Мадер Джил за плечи. В ее глазах он увидел ужас.
— Что случилось? — спросил он, чувствуя, как его сердце сжимается.
— Маленькая Шишон! Я подошла к иллюминатору, чтобы взглянуть на битву, а когда обернулась, дверь каюты была распахнута — Шишон исчезла!
Пинорр отпустил женщину, чувствуя, как немеют ноги. И поднял глаза к потолку, словно рассчитывая увидеть там смеющиеся лица богов. Нет, цена оказалась слишком высокой!
— Шаман? — спросила Мадер Джил, почувствовав его смятение.
Пинорр отвел взгляд от потолка, но поднял руки и принялся заплетать седые волосы. Пальцы помнили, что нужно делать, чтобы получилась воинская коса.
— Я больше не шаман, — холодно сказал он.
—
Она протянула к нему руки, но Пинорр решительно отстранил женщину.
— Пусть будут прокляты семь богов! — прорычал он. — Мне надоело играть роль козла отпущения. Если они хотят кого-то наказать, то пусть это буду я, а не Шишон.
— Ты спятил? — Мадер Джил отпрянула назад.
Пинорр закончил заплетать воинскую косу и подошел к стене, где Хант развесил мечи. Он протянул руку к длинному изогнутому клинку, который был для него привычнее других.
— Нет! — воскликнула Мадер Джил. — Не трогай оружие!
Но было уже слишком поздно. Пинорр сорвал меч со стены. Подняв клинок, он повернулся к Мадер Джил.
Старая женщина упала на колени.
— Из-за тебя мы все будем прокляты!
— Это уже произошло. А теперь я должен покончить с тем, что начал сам! — И с этими словами Пинорр выскочил в коридор. Там звуки схватки слышались еще отчетливее.
Приказы, вопли, дикий смех и вой сливались в неумолчный шум. Он слышал грохот сапог и скрежет когтей. Пинорр побежал вперед. Он никого не встретил, все, кто мог держать в руках оружие, находились наверху.
Наконец он распахнул крышку люка, и его глазам предстало ужасное зрелище. Пинорр замер на месте, даже переполнявшая его ярость не могла заставить бывшего шамана сразу вступить в сражение. Повсюду лежали мертвые тела. Разорванные паруса покрылись свежей и запекшейся кровью. Растерзанные трупы запутались в такелаже. И все вокруг озарял жуткий призрачный свет. Пинорр посмотрел на запад и увидел чернильный столб, поднимающийся в небо и закрывающий солнце.
Он тряхнул головой, глядя на новый страшный мир. Повсюду мужчины и женщины сражались с крылатыми демонами. Но сейчас, когда лучи солнца погасли, демоны были неуязвимы. В лучшем случае их удавалось запутать в сети и сбросить в море.
На корме вцепился когтями в ограду борта и палубу красный морской дракон. Сидевшая на нем верхом маленькая женщина мер'ай, глаза которой были широко открыты от страха, отдавала приказы собравшимся вокруг нее кровавым наездникам. Воины должны были заставить скал'тума подобраться к ней поближе, чтобы ее дракон схватил демона и вышвырнул за борт. Но даже издалека Пинорр видел, что красный дракон тяжело ранен клыками и когтями скал'тумов. Зеленый пар поднимался в воздух там, где кровь дракона смешивалась с ядом. Дракон долго не протянет, и Пинорр понял, что мер'ай боится за своего крылатого друга, а не за себя.
Неожиданно мощный голос Ханта перекрыл шум битвы:
— Рагнар'к возвращается! Приготовьтесь!
И тут же вся команда подняла над головами кулаки, показывая, что слышит приказ своего шкипера.
Пинорр по пояс высунулся из люка, чтобы лучше видеть происходящее. Хант с пятью кровавыми наездниками стоял на носу корабля и сдерживал атаки трех скал'тумов. По лицу шкипера текла кровь, но в глазах горело пламя сражения, и он отказывался сдать свой корабль. Сын главного шкипера оказался достойным командиром. На мгновение Пинорр почувствовал радость — он поступил правильно, убив Альстера. Хант стал настоящим шкипером. Если бы этот пост все еще занимал Альстер, корабль уже давно бы погиб.