Война Волка
Шрифт:
Враг моего врага должен стать мне союзником, однако, христиане, стоявшие перед нами, приготовились к бою. Воины спешились, чтобы выстроить стену щитов, мальчишки уводили коней назад, за деревья.
— Они хотят с нами драться? — удивленно спросил меня Финан, Мы превосходили их числом, однако, возможно, за деревьями есть еще воины, которых мы не увидели.
— Они приняли нас за норвежцев. — ответил я, У нас, как и у них, нет флага, а так далеко на севере почти все воины — язычники, поэтому они и должны принять нас за врагов. Кроме того, даже мои саксы предпочитали носить на шлемах гребни и плюмажи, подобно норвежцам.
— Если не нас. — мрачно ответил Эадрик. — то их. — он указал назад.
Я обернулся и увидел цепь всадников, рассыпавшуюся по низким холмам на востоке. Их около двадцати, и они еще далеко, но быстро скачут на южный хребет. На западной линии горизонта уже показались новые воины.
— Скёлль. — безучастно произнес Финан.
Никто другой там и не мог быть, но все же, всматриваясь в тех всадников, я увидел, что по дороге позади нас скачут наши разведчики. Значит, Скёлль нас поймал, С юга, на другой стороне, приближаются его разведчики, основной отряд движется по долине. Позади у нас свирепый враг, впереди нас — стена воинов, уже начавших стучать клинками мечей по ивовым щитам.
— Возможно, они думают, что мы — люди Скёлля. — предположил я.
— Если они так думают. — сказал Финан. — то должны удирать со всех ног. Их намного меньше!
Меньше их или нет, но христиане, похоже, хотели боя. Они стучали мечами по щитам с намалеванными крестами — дерзкий вызов приблизиться и проверить их стену.
Внезапно стена щитов раскололась, и в нашу сторону выехали два всадника, оба одетые в черное. Один — священник, черный плащ другого накинут поверх серой кольчуги — воин, И я его знал.
Первым заговорил Финан, Он с изумлением вгляделся в воина, потом осенил себя крестом, думая, что видит призрака.
— Господин. — его голос упал до шепота. — это же король Альфред!
И он почти угадал.
Часть II
Праздник Эостры
Глава 6
Подъехавший к нам воин был похож на короля Альфреда, хотя этот король Уэссекса умер задолго до того, как родился мой самый молодой воин. Тем не менее, у этого человека было такое же удлиненное, бледное и суровое лицо, то же неодобрение в глазах, та же короткая темная борода, тронутая сединой, та же сдержанная манера, говорящая о строгой самодисциплине, та же прямая спина, те же замкнутость и спокойствие.
Его звали Осферт, и я хорошо его знал.
— Мой принц. — поприветствовал я его, зная, что он отклонит этот титул.
— Я не принц, лорд Утред. — произнес он, как я и ожидал.
— Тем не менее, я рад тебя видеть.
— Возможно.
Он даже говорил, как король Альфред, Такой же холодный голос и строгая ясная речь. На его шее висел серебряный крест, усыпанный янтарными бусинами — единственное украшение, какое он себе позволял, Его черный плащ — вполне приличный, но без мехового воротника и вышивки по подолу. Кольчуга простая, как и сапоги, шлем, седло и сбруя коня — из железа и кожи, рукоять меча из дерева и стали, а ножны — просто деревянные. Он смотрел мне за спину, и, обернувшись, я увидел людей Скёлля Гриммарсона, появившихся на дороге где-то в миле за нами.
— Это и сеть Скёлль Гриммарсон? —
— Да, как ты узнал?
— Я не знал, Я предположил. Он вас преследует?
— Я бы предпочел говорить, что он следует за мной. Так ты о нем слышал?
— Да. — сказал Осферт. — и ничего хорошего.
Он хмуро смотрел, как люди Скёлля останавливаются в полумиле от нас, смущенные видом стены щитов. Разведчики, ехавшие по восточному хребту, вернулись обратно, но на западных холмах я заметил всадников, оставшихся наверху. Они, конечно, тоже разведчики — все на стремительных лошадях и без тяжелых щитов, замедляющих передвижение.
— Теперь они не полезут в бой. — уверенно произнес Осферт. — числом мы их превосходим.
Я не был так в этом уверен. Один всадник покинул отряд Скёлля и стал подниматься на западный холм. На воине был серый плащ, на гребне шлема развевался длинный волчий хвост, Скёлль пока довольствовался тем, что наблюдал за нами, Я опять обернулся к Осферту.
— Ты далеко от дома. — обвиняюще произнес я.
— Как и ты.
Я указал на долину и лес.
— Нортумбрия — мой дом.
— Нортумбрийские датчане явились грабить фермы вокруг Меймкестера. — раздраженно ответил он. — и мы их убили.
— И поэтому вы здесь?
— Поэтому мы покинули Меймкестер. — уклончиво сказал он.
— Одного из налетчиков звали Хергильд?
— Да. — Осферт слегка удивился, но не спросил, откуда мне известно это имя. — Моя цель — отбивать охоту у таких налетчиков.
— Хвала Господу. — сказал сопровождающий его священник.
Мы оба не обратили внимания на эти слова.
— Так ты служишь Треддиану? — спросил я Осферта.
— Я сменил Треддиана. — ответил он. — Принц Этельстан отправил меня командовать гарнизоном в бурге Меймкестера.
— Я рад. — сказал я, и это было правдой.
— Рад?
— Ты достоин командовать.
— Я командовал Брунанбургом. — произнес он с оттенком негодования.
— Верно. — согласился я, Этельфлед поставила Осферта, своего единокровного брата, во главе гарнизона, Этот выбор раздражал короля Эдуарда, которого огорчало, что он не старший сын собственного отца, Осферт, старший сын-бастард Альфреда, родился от служанки прежде, чем молодой Альфред обнаружил, что бога любит больше, чем женщин — ошибка, которую я не совершил. Из детей Альфреда бастард Осферт больше всех походил на отца, Я слышал, что Эдуард, старший из законных сыновей, после смерти Этельфлед освободил Осферта от командования Брунанбургом, видимо, опасаясь, что бастард может стать соперником, а теперь Этельстан поручил ему командовать еще большим гарнизоном.
— Твой брат знает, что ты командуешь в Меймкестере? — спросил я.
Осферт наградил меня холодным взглядом.
— Мой брат?
— Король Эдуард.
Осферт ненавидел напоминания о своем происхождении и никогда не пытался им воспользоваться.
— Конечно, узнает, сели уже не узнал. Подождем и поймем, одобрит ли он. — Осферт нахмурился, глядя на людей Скёлля, и кашлянул. — Мне очень жаль твою дочь, лорд. — неловко произнес он. — очень жаль.
— Как и мне. — сказал я, тоже глядя на всадников Скёлля на западном хребте. — Как ты про нее узнал? — спросил я, не сводя глаз со всадников — они больше не двигались. Минуту назад их было там человек двадцать, теперь осталась лишь половина, и никто не спешил спускаться в долину.