Война всех против всех
Шрифт:
— Я забыла, — виновато сказала Церера.
— А голову свою не забыла, мерзкая ты девчонка? — весело закричал кто-то и малыши беззаботно засмеялись.
Да уж, при мне они не вели себя так непосредственно и свободно. Я вздохнул и отправился дальше. Кажется, я и в самом деле мог назначить любую процедуру для праздника, они примут самую разную, для них важен просто сам факт почитания погибшей мамы и братика.
Идя к себе наверх, я задумался о том, что будет, если варвары или другие партии одержат надо мной вверх
Меня убьют и тоже самое сделают с этими беззаботным детишками. Мальчиков перережут, а девчонок возьмут в наложницы или сделают рабынями. Так что, я все делаю правильно, если только какой-нибудь умный и хитрый игрок не сможет меня переиграть. Пока что до этого у врагов уже было несколько возможностей сделать это, но я, к счастью, каждый раз ускользал из их лап.
Единственное, что еще тревожило меня, так это позиция отца. Он никак не отреагировал на смерть матери и продолжал стоять во главе армии на северо-западе. Что, неужели там настолько шаткие позиции, что требуется его постоянное присутствие?
Неужели нельзя оставить армию на попечение верных генералов и приехать сюда, в Равенну, хотя бы на несколько дней? У меня было много тем, которые следовало обсудить с ним.
Ладно, пока что я буду исходить из того, что он тоже мне враг и никогда не простит моего самовольства, строившего жизни матери и братика. Поднявшись в свои покои, я дождался, пока Марикк проверит помещения и доложит, что все в порядке. Моя личная сокровищница по-прежнему находилась здесь, вместе со мной на одном этаже.
Теперь ее оборудовали гораздо лучше, установили толстую железную дверь, причем даже не одну, построили непробиваемые стены, рядом круглосуточно стояла охрана из четырех палатинов из разных центурий. Кто они будут, не знал никто, я называл имена в последний миг, чтобы выбрать случайных людей.
Точно также, кстати, я выбирал себе дежурных телохранителей, каждый день из троих называя нового, чтобы никто не знал, кто выходит на дежурство до последнего момента. Лаэлия в последнее время была полностью занята командованием над остготским легионом и поэтому уже не была моей охранницей. Жаль, я так и не успел соблазнить ее и занять любовью.
При мысли о любви я вспомнил Аэбуту и направился в спальню. Войдя, я увидел спящую девушку, поскольку уже за всеми хлопотами настала ночь и большинство обитателей дворца легли спать. Я, к сожалению, не входил в их число, для меня трудовая жизнь только начиналась.
Проверив девушку и отметив, что у нее все в порядке, я направился было в тому, чтобы смыть с себя грязь и заботы прошедшего дня, но не дошел до бани. В таблинуме меня ждали, оказывается, многочисленные помощники и советники, целая толпа народу.
Лакома хотел переговорить насчет снабжения палатинов, Евмен должен согласовать проведение Розалий
Я покорил этого работника курии, когда рассказал про арабские цифры, в том числе про возможности, которые они открывают при подсчете. Беллатор и не думал, что можно проделать с цифрами такие трюки, особенно ему понравилось использование процентов не только для торговых и денежных сделок, но и простое употребление при вычислении финансовых и бюджетных сводок.
— В войсках бродит смута, — сказала Лаэлия. — Они требуют выполнения обещания твоего отца о предоставлении им бесплатных земельных наделов. Если ты этого не сделаешь, они могут восстать.
— Если обещал мой отец, то пусть он и выполняет, — ответил я. — Причем здесь его сын?
Лаэлия покачала головой:
— Ты играешь с огнем, император.
Я улыбнулся и сказал:
— Ладно, ты знаешь, что существует такой способ, как подобное уничтожать подобным? Позови ко мне Эрнака и Тукара, мы обсудим с вами, что делать дальше.
В общем, с помощниками и советниками я сидел, не поднимая головы от восковых табличек с расчетами, а когда они ушли, обнаружил, что уже начало светать. Принимать баню уже не было сил, я вернулся в спальню и рухнул на клинию. Рядом лежала Аэбута и я хотел обнять ее, поцеловать и заняться любовью, но уснул, едва только успев подумать об этом.
Долго поспать мне не дали, в конце концов, уже начался новый день. Вскоре явились слуги, а именно Герений и начал тихонько будить меня, поскольку ему было дано строгое указание поднимать меня, несмотря ни на что, даже угрозу убийства.
Поскольку я не просыпался и безмятежно храпел, инструкции позволяли Герению действовать радикальным образом. Он взял кувшин с ледяной водой и вылил мне на лицо. Результат превзошел все ожидания, я тут же вскочил и забыл про любой сон на свете.
Поначалу я хотел убить преданного слугу, как, впрочем и каждый раз после такого пробуждения, но вовремя опомнился. Тогда я приказал подать еще воды для умывания и тащить завтрак.
К тому времени проснулась и Аэбута, на которую тоже попала вода.
— Тебя всегда будят таким образом? — спросила она. — Это же так ужасно, особенно зимой. Я бы могла разбудить тебя гораздо нежнее и лучше.
— Было бы отлично, но ты тоже спала в это время, — сказал я, вытираясь. — Так что нет, ты бы не успела встать так рано, как мне надо. Что будешь делать сегодня?
— Я вызову отца во дворец, — сказала девушка, усаживаясь в постели. Туника сползла у нее с плеча и почти обнажила грудь. — Пусть приезжает, ты же хотел поговорить с ним насчет книг.