Война всех против всех
Шрифт:
По большому счету, строгой процедуры не имелось, церемония начиналась от дворца и представляла из себя шествие к Некрополю, а затем возложение роз к гробницам усопших предков. Я уже это провернул рано утром, поэтому и имел сейчас право делать то, что собирался сделать.
— Почему ты так одет, брат? — удивленно спросила Церера и в ее голосе я сразу узнал интонации погибшей матери. Будь она здесь, она бы спросила бы меня точно также.
— Потому что я не буду участвовать в церемонии, — ответил я и кивнул Лукрецию.
Комит был одного роста со мной, тоже довольно молодой и даже внешне немного походил на меня, такой
Ох, как бы ему не понравилось щеголять так, а то еще и пожелает остаться императором и дальше?! Впрочем, я учел довольно робкий характер Лукреция, больше любившего копаться в цифрах и совершенно не разбирающегося в политике, при выборе кандидата в мои близнецы.
Поэтому за узурпацию власти можно не опасаться. Также на голову Лукреций надел мой пурпурный плащ и накрыл голову капюшоном, изображая из себя скорбящего сына.
— Ты что творишь? — зашипела Церера, а мои братишки недовольно загудели. — Совсем с ума спятил?
— Мне надо ехать по делам, — коротко ответил я. — А Лукреций поедет вместо меня, чтобы все думали, будто я на церемонии. Так надо, не огорчайтесь.
— «Огорчайтесь»! — воскликнула Церера. — Да ты самый мерзкий ублюдок из всех, что я видела! Недаром мама не любила тебя. Тебе наплевать на нее и Ульпия, ты даже не хочешь посетить их могилы!
— Послушай, Церера, я уже… — начал было я.
В это мгновение в зал вошли Донатина и Парсаний. Завидев меня, мой глава разведки кивнул. Это был знак, которого я ждал.
— Начинайте церемонию, — приказал я. — Церера, вы должны вести себя так, будто я сам провожу ритуал. Не выдайте меня, так надо для пользы государства.
— Чтоб ты сдох, ублюдок, — прошипела сестренка. — Иногда я думаю, что ты вовсе не мой брат, а какой-то мерзкий ублюдок в его теле.
С этими словами она вышла из зала, а братья и сестры потянулись за ней. Лукреций поспешил занять место впереди них.
Я тоже накинул капюшон на голову и вместе с Донатиной и Парсанием выбрался из дворца через черный вход.
Глава 16
В горы за сокровищами, что может быть увлекательнее?
Сразу за Ауриевыми воротами начиналась Папиева дорога, ведущая в Рим вдоль акведука.
Еще в городе, в переплетении улиц, я встретил Лакому и центурию под командованием вестгота Аскалька. В составе центурии отдельным отрядом имелся отряд арбалетчиков под командованием Филоника. Коротко говоря, сейчас под моим началом имелся отряд в сто двадцать воинов, а моими спутниками были Родерик, Лакома и Донатина. Парсаний умчался вперед, чтобы организовать разведку местности силами пятерых всадников из числа воинов центурии.
Чуть позже ко мне прискакал Евсений, который оставил рытье каналов на Герения и отправился вместе со мной в поход в горы, потому что знал местность, а также должен был проверить, какие драгоценные свитки имеются в том монастыре, где отец спрятал имперскую казну.
Остальные пять центурий, до которых в последнее время выросло мое войско без учета наемных остготов, остались в городе, обеспечивать порядок на строительстве и вообще в Равенне. Вместо меня ими пока что были оставлены командовать Замолксис и Эрнак. Большая часть наемных остготов, которых я в свое время перекупил у дяди, находились,
Мы быстро вышли из города и направились по Папиевой дороге на юго-запад. Вдоль дороги тянулся акведук, в нем шумели потоки воды, текущей с горных источников в Равенну. Кое-где акведук уже осыпался и рядом стояли рабочие, которые под руководством строительных мастеров производили замеры, чтобы впоследствии произвести строительные работы по ремонту акведука.
Я понял, что это Таник, которому я в итоге передал полностью весь подряд на починку водопровода, уже начал реализовывать достигнутые договоренности. Уж чем-чем, а ловкостью и стремительностью действий предприниматель мог соперничать с самыми быстрыми людьми в империи. Я не сомневался, что ремонт акведука будет закончен в срок.
Погода стояла замечательная. К тому времени уже полностью вышло солнце, затопило лучами землю и вокруг была настоящая благодать: всюду цвели травы и полевые цветы, зеленели деревья, щебетали пташки, в воздухе быстро проносились стрекозы и шмели. Некоторое время я наслаждался этим видом, вдыхая свежий воздух полной грудью, а затем, как всегда, задумался о ближайших перспективах.
Мои войска бодро шагали сзади, идя единым строем. За последний месяц Лакома, старый разбойник по прозвищу Красная Борода, успел хорошенько их поднатаскать по части церемониала и дисциплины. Воины получали хорошее жалование, были одеты и обуты, хорошо накормлены, их наказывали только по делу и не допускали хищений, я сам лично проверял состояние вооружения и условий проживания. В общем, насколько я мог судить, они более-менее довольны жизнью и пока не готовы предать меня.
Аскальк, Лакома, Донатина и Евсений ехали на лошадях впереди, а Родерик молчаливой тенью прикрывал меня сбоку. Я перебрал в уме все те мероприятия, которые вынужден был отложить из-за этого тайного похода в горы и горестно вздохнул. За время моего отсутствия могло случиться все, что угодно.
Как только факционарии партий узнают, что меня нет в городе, они могут устроить попытку переворота, уж я в этом не сомневался. Мне надо было молниеносно, как коршун, слетать из Равенны в монастырь в горах, взять казну и быстро вернуться обратно. Иначе я рисковал по приезду в город увидеть, что на троне сидит уже какой-нибудь иной выскочка, из прасинов или венетов. Именно поэтому я выехал тайно, поставив вместо себя на церемонии Розалий двойника, чтобы ввести окружающих в заблуждение и постараться выиграть пару дней, а моя глупая сестренка совсем не поняла, для чего я это делаю. Надеюсь, они не разболтают кому ни попадя о том, что шествие возглавляет вовсе не настоящий император.
Вообще, честно говоря, все это засилье партий в империи мне совсем было не по нраву. Я понимал, что партии в свое время создали для того, чтобы организовать и упорядочить могущественные политические группировки, всегда существующие при дворе. Их намеренно сделали в количестве больше двух, чтобы они соперничали между собой и тем самым не представляли опасности для самого императора.
В то же время, эта была палка о двух концах. Если правитель был слаб, то сам быстро становился игрушкой в руках всесильных политических боссов. И это, не считая тех угроз стабильности, которые несли в себе набеги варваров и восстания императорской гвардии, которые ставили своих «солдатских» императоров.