Война за "Асгард"

Бенедиктов Кирилл Станиславович

— К сожалению, мне пора, — прошептала она. Иван уставился на нее встревоженно и удивленно. — Дела, Ванечка, дела, ты же помнишь, чьим референтом я работаю…

— Я могу тебя проводить? — спросил Кондратьев тусклым голосом. Дана кивнула.

— До лифта. На нашей палубе все равно стоят охранные системы, тебе не пройти без специального пропуска.

— Жаль, что мне не удастся попасть на “Асгард”, — сказал Иван. — Знаешь, я бы хотел быть с тобою везде, а не могу даже подняться на верхнюю палубу.

— Не переживай. —

Дана взяла его за руку и, словно теленка на веревке, повела к лифту. — Ничего там интересного нет, скукотища одна.

— Там ты, — возразил Иван. — И господин Мондрагон тоже там.

Дана повернулась к нему и некоторое время молча вглядывалась в прозрачные серые глаза.

— Завтра, — сказала она негромко, — завтра я постараюсь кое-что придумать насчет “Асгарда”. Может быть, у нас что-нибудь и получится…

Дверь кабины отошла в сторону, открывая залитое ярким праздничным светом зеркальное пространство. Дана помахала ладошкой перед лицом Ивана.

— Пока, Ванечка. Увидимся завтра.

— Погоди. — Он решительно шагнул к ней, обнял за плечи и прижался губами к ее накрашенному мерцающей помадой ротику. Поцелуй получился долгим и запоминающимся; во всяком случае, Дану так не целовали уже давно. Когда Иван наконец оторвался от ее губ, Янечковой показалось, что последние годы жизни прошли зря.

— Ничего себе, — насмешливо протянула она, — и ты имел наглость говорить, что у тебя нет никаких девушек ?

— Теперь есть, — с очаровательной самоуверенностью улыбнулся Иван.

— Самая лучшая девушка в мире…

Дана шлепнула его ладошкой по губам и шагнула в лифт. Кондратьев смотрел на нее с тоской страдающего под балконом Ромео

— Увидимся завтра, — повторила она. — Не теряйся, пожалуйста, хорошо?

Серебристая дверь медленно закрылась, отрезав ее от Ивана, от медленной томной музыки, от насквозь пропахшей сенсими-льей пьяной и веселой нижней палубы. Подъем продолжался считаные секунды — Дана даже не успела посмотреться в зеркало, чтобы определить, растрепалась ли прическа. Кабина мягко качнулась на стабилизаторах, птичий голос под звон колокольцев вежливо сообщил:

— Первая палуба, закрытая зона, предъявите, пожалуйста, ваш допуск.

Дана прижала карточку со своим ай-ди номером к угольно-черной панельке, размещавшейся между зеркалами. Снова зазвенел колокольчик, дверь с мягким шипением отошла в сторону.

— Какая неожиданная встреча! Вот уж не ожидал вас здесь увидеть!

Боже, подумала Янечкова, только писателя мне не хватало… Сантьяго сидел в кресле, вытянув длинные худые ноги, и что-то писал в своем блокноте. Когда Дана вышла из лифта, он мгновенно захлопнул блокнот и спрятал его в кармашек расположенного впереди кресла.

— Не обращайте внимания, — отмахнулась она. — Работайте, работайте, я не стану вам мешать.

— Вы мне ничуть не мешаете! — пылко возразил Мондрагон. — Напротив, в последние

дни вы все чаще играете роль моей музы.

“Еще не протрезвел, — подумала Дана. — Интересно, а ему вообще-то случается быть не слишком пьяным? ”

— Я польщена, — сказала она Мондрагону. — Но кроме того, что я играю роль вашей музы, я, увы, вынуждена играть роль секретаря вашего друга Роберта. И за эту роль, извините, мне платят.

Сантьяго с сомнением посмотрел на нее.

— Неужели все дело только в деньгах? — с пьяной серьезностью спросил он. — Если да, то это не проблема. Денег у меня довольно много, я думаю, даже больше, чем может мне понадобиться. Готов поделиться. Послушайте, но это же пошло — работать из-за каких-то денег!

— Вы, наверное, работаете исключительно ради славы, — предположила Дана. — Что ж, я восхищаюсь вашей самоотверженностью. А теперь прошу меня извинить, у меня есть спешные дела. Да, совсем забыла — Иван передает вам большой привет. С ним все в порядке, он пытается учить ребят из команды Гарднера, как обращаться со съемочными компьютерами.

Мондрагон довольно улыбнулся.

— Да, в компьютерах он разбирается как настоящий профессионал. Даже странно, что в России губят таких талантливых ребят. Значит, с ним все в порядке? Это радует. Если увидите его снова, передайте, пожалуйста, что его приемный отец, к сожалению, не может похвастаться тем же самым.

— А что с вами такое? — подозрительно осведомилась Дана.

— Сердце, — сказал Сантьяго. — Сердце мое разбито… — Он поднялся с кресла и, пошатываясь, подошел к Янечковой. — Знаете что, Дана? А давайте я ради вас умру? Тогда вы сразу поймете, насколько серьезны мои чувства.

— Нет уж, — решительно покачала головой Дана. — Вы можете доказать это и более гуманным способом.

Мондрагон мгновенно повеселел.

— Каким же, прелестнейшая? Одно ваше слово — и я сделаю все, что вы захотите…

Дана скептически усмехнулась.

— Для начала сядьте обратно в кресло. А то я все время боюсь, что вы упадете. А теперь сосредоточьтесь и слушайте меня внимательно…

8. ИДЗУМИ ТАНАКА,

ЭКСПЕРТ СЛУЖБЫ ГЕНЕТИЧЕСКОГО КОНТРОЛЯ

База “Асгард”,

зона Внутреннего периметра объекта “Толлан”,

29 октября 2053 г.

В половине шестого утра доктор Идзуми Танака спустился к подножию пятисотметровой башни Иггдрасиль, на вершине которой переливалась разноцветными огнями огромная сфера “Асгарда”.

Осенью в этих краях светало поздно. Холод, терзавший негостеприимные степные земли долгими безлунными ночами, покусывал обнаженное тело доктора Танаки, когда тот медитировал на застеленной футонами площадке посреди своего небольшого сада камней.