Война
Шрифт:
Врег улыбнулся. Его свет смягчился. И что-то в нём как будто сделалось печальнее.
— Ты по-прежнему многого не знаешь обо мне, брат, — сказал он.
Джон кивнул. Вспомнив те проблески с базы Повстанцев, которые он улавливал, а также те вещи, которые рассказывала ему Элли (и про последнее Восстание, и про то, что случилось во время Первой Мировой Войны), он снова кивнул, и его грудь сдавило.
— Ага, — он вздохнул, не переставая прислоняться к широкой груди Врега. — Ты хочешь, чтобы я узнал больше?
Врег поколебался. Джон опять ощутил на себе свет другого видящего, который, может, даже сканировал его.
После очередной паузы Врег кивнул, словно приняв решение.
— Думаю, да, — в его голосе звучала лёгкая нервозность, но Джон не слышал там увиливания. — Думаю, тебе нужно кое-что узнать… пока мы не завершили связь, имею в виду. Я бы предпочёл, чтобы ты ясно видел меня, Джон. Ну, или настолько ясно, насколько это вообще возможно, учитывая, сколько лет мне надо пересказать тебе, чтобы восполнить картину.
Он поколебался, вновь пожав плечами.
— …Это даже традиция, знаешь — беседовать с остальными. Ты можешь поговорить с Тарси. Нензом. Есть и другие Повстанцы, которым кое-что известно. Я дам тебе имена, если хочешь. Большинство с радостью поделится с тобой воспоминаниями. Ты также имеешь право спрашивать. Просить Барьерные записи моего прошлого, если хочешь… в том числе и от меня.
В этот раз он говорил почти обеспокоенно, но Джон лишь кивнул, ощущая, как расслабляются его плечи.
— Хорошо. Да, приятель.
На мгновение эта тревога в свете Врега приумножилась.
Похоже, он хотел сказать что-то ещё, затем резко передумал.
— Так что мы скажем остальным? Тут нам тоже лучше подождать?
Джон послал ему ободрение, открывая свой свет.
— Нам нужно что-то им сказать, Врег, — произнёс он. — Нам нужно их предупредить. Ты же понимаешь это, верно? Если ты начнёшь рассказывать о себе, и я не сумею справиться с этим, и с остальным придётся повременить… они поймут.
Снова вздохнув, он пожал одним плечом, затем добавил:
— Если мы им не скажем, и ты начнёшь рассказывать о себе, и это нас сблизит… настолько сблизит, что мы опять начнём заниматься сексом… то есть, исчезнем на несколько недель, занимаясь сексом… это осложнит их жизни. Существенно.
Врег кивнул.
— Справедливо, да. Ты прав.
Джон деликатно отстранился от рук видящего.
— Так что мы им скажем, — произнёс он более решительно, чем ощущал себя.
Вздохнув, он поднял чистую рубашку со стола и натянул её через голову, чувствуя на себе взгляд видящего.
Врег лишь кивнул с бесстрастным лицом, но не пошевелился, наблюдая за Джоном с расстояния считанных футов, пока тот заканчивал снимать старую одежду и надевать новую.
Врег не отводил взгляда всё то время, что Джон переодевался,
Он почувствовал себя лучше. Он по-прежнему отчаянно нуждался в душе, но почувствовал себя лучше.
Врег начал снимать свою рубашку и расстёгивать ремень, чтобы переодеть брюки, только тогда, когда Джон уже стал убирать свою грязную одежду в тканевый мешок, оставленный консьержем. Джон до сих пор ощущал на себе взгляд видящего и его непроницаемый свет, овившийся вокруг Джона. Бывший Повстанец укрылся пологом, которого Джон прежде на нем не ощущал — он почти полностью окутал aleimi Врега, но при этом он держался за Джона почти так, будто от этого зависела его жизнь.
Джону пришла в голову мысль, что, может быть, так и есть.
Но об этом он тоже пока не мог думать.
Глава 30
Вечеринка в честь помолвки
Я добралась до бара позже, чем планировала.
Признаюсь, к тому времени я немного нервничала. Я знала, что Ревик меня искал.
Находясь внизу, я погрязала во всё новых и новых слоях деталей. Я просмотрела большую часть записей интервью Балидора с Дитрини, а также несколько интервью, которые проводили Деклан и Анале. Ничто из этого не было настолько уж полезным, хоть Тензи, Гаренд и Анале были рядом, чтобы выпытывать детали, но хотя бы я довольно хорошо уловила закономерности.
Я попыталась связаться с Тарси, чтобы получить её мнение по ситуации с моим светом, но не могла достучаться. Я так и не получила прямого ответа на вопрос, где она, но по словам её свиты у меня сложилось впечатление, что она опять погрузилась в то состояние глубоких Барьерных путешествий, как она делала в Гималаях.
В любом случае, я не смогу ничего у неё спросить, пока она не вернётся.
Я испытывала искушение сказать Гаренду, чтобы он увеличил Дитрини дозу галлюциногенов, а потом послать туда Анале, чтобы поговорила с ним, но я не хотела портить тот график, который установил Балидор.
Примерно в этот момент я ощутила очередной вопросительный сигнал от Ревика.
Вместо того чтобы пытаться объяснить, что я делала, я ответила ему довольно резко и завершила разговор прежде, чем он успел что-то от меня почувствовать.
Я не собиралась дистанционно вываливать на него свои тревоги о том, что Дитрини мог нахимичить с моим светом — и уж тем более делиться своими страхами, что это как-то соотносится с теорией Балидора о том, что Тень уже может быть в Нью-Йорке. Я знала, какова будет возможная реакция на то, что я вообще пошла поговорить с Дитрини.