Война
Шрифт:
И все это сопровождается рождественскими ярмарками, народными гуляниями и заключением новых сделок на следующий год. Благо, на Товарной Московской бирже представлены все наиболее значимые торговые партнеры российской империи. В здании, исполненном в инновационном классическом архитектурном стиле с множеством колонн, построенном рядом с Китай-городом, есть офисы (избы) торговых представителей Соединенных Провинций, Англии, Франции, Швеции, Дании, и ряда германских государств. Именно туда отдается список товаров и минимальные цены на них, а уже на Бирже, названной мной «Торговищем», идет торг по вполне понятным
И вот сейчас, когда будут подведены итоги и составлены таблицы с количеством и номенклатурой товаров, состоятся торги на этом самом Торговище. Пусть немцы напрягают свой речевой аппарат, выговаривая это слово. Все игроки получат некоторую долю товаров. А вот чуть меньше половины от всего производимого в России продается тому, кто предложит лучшую цену или же чье государство в какой-то мере поможет продвижению русских интересов на международной арене. К примеру, ни голландские, ни английские каперы не нападают на русские корабли, следующие будь то в Индию или в Америку. Ну, а за это приходится быть чуть лояльнее в торговых отношениях с этими государствами.
— Давай, Лука Мартынович, — обратился я к главе Приказа промышленности и развития. — Порадуй нас новостями!
Изрядно пополневший Лука, моя «палочка-выручалочка» и один их образованнейших людей и не только России, степенно встал. Он окинул взглядом собравшихся бояр и начал свой доклад с недавно принятого приветствия.
— Твое императорское величество, — сказал Лука Мартынович и склонил голову в поклоне. — Бояре думные.
Для человека из будущего ТВОЕ величество может резать слух. Но в этом времени и нечего думать о том, чтобы вводить обращение на «вы». Так что для хроноаборигенов, из среды которых я себя все реже выделяю, обращение даже государю будет звучать именно в единственном числе. А вот «величество» быстро прижилось, как только Земский Собор провозгласил меня Великим.
Не скажу, что я страдаю честолюбием, нарциссизмом, но, глядя на все, что удалось сделать, могу сказать, что я стал, если не выше, то вровень с великими русскими правителями, как этой реальности, так и иной. Между тем, провозглашение великим дает просто необычайные возможности для пропаганды.
Глава Приказа просвещения и учености Козьма Минин отрабатывает нарратив великого государя на сто процентов. Правда, он уже стоит над всеми печатными изданиями, и не занимается редактурой, но руку на пульсе держит. Еще бы подлечить Козьму, что-то сдает он, ходит только с тростью и то с трудом. Я так думаю, что у него варекозное расширение вен.
— Государь, начну с того, что добыча золота на реке Миас не стоит средств, сколь мы уже затратили на это дело. А еще там приходится держать усиленный артиллерией полк. А воинов кормить нужно, и не только рыбой из реки, — нагнал скепсиса Лука.
Вообще в последнее время Лука слишком много рассуждает и подсчитывает. Да и бурчит, превратился в ярого скептика. Создается такое впечатление, что академическая наука в некоторой степени сдерживает творчество, а у человека суживается кругозор. Если ранее исполнитель не понимал, что этого нельзя делать и стремился все же ломать шаблоны, то по мере образования, человек даже не станет браться за заведомо сложное.
В первые годы почти любое мероприятие, завод ли это, или рыбный промысел у Астрахани
Так, лихо и отважно мы начали разрабатывать проект по добыче золота, центральное место в котором занимал Миасс. Теперь около этой речки расположено три острога и немалая засечная черта, больше, чем на тридцать километров. Неспокойно в тех местах и приходится сопровождать и старателей, и торговцев, каждый коч и ладья идут с усиленной охраной, а если перебираться сухопутными путями, то приходится создавать целые караваны и привлекать войска.
В основном шалят башкиры. Однако, нередкие случаи, когда яицкие или сибирские казачки забывают о присяге, службе и временно становятся самыми, что ни на есть, разбойниками с большой дороги или не с такой уж полноводной реки.
— Иван Исаевич, — обратился я к Болотникову. — Ты почему не провел работу с яицким и сибирским атаманами? Если еще кто-нибудь из казаков будет замечен в разбое, в обход Казачьего Круга сменю атаманов. Я уважаю и чту казацкие вольности до той поры, пока они блюдут законы державные.
Иван Исаевич Болотников прочно занял место государева человека у казаков. Своего рода «министр казачьих дел». Пока сдерживать казаков получается вполне удачно, направляя их энергию на османов, хивинцев, лояльных Стамбулу трансильванских князей. Каждый год совершается по два, а то и три набега, особенно страдают черноморские турецкие порты. Случилось даже «трапезунское сидение», когда запорожцы совместно с донцами полтора года удерживали Трапезунд, уйдя из портового города со знаменами и с просто необычайно большой добычей.
Ох, сколько туркам обошлось то, что Россия напрямую не стала влезать в тот конфликт, а лишь поддержала казаков дипломатически, заставив создать им коридор для отхода! На сегодняшний день я бы с удовольствием отправил большую часть своего войска бить османов. Вот только три года назад, когда и был захвачен уже вторично Трапезунд, Россия испытывала тяжесть масштабной военной реформы и массового перевооружения, как и сложность в обучении пользования новым оружием. Нельзя нам тогда было воевать, а вот в следующем году нам нельзя НЕ воевать, иначе столь большая армия, стоящая невообразимо огромных ресурсов, просто проест деньги. Нет, мы будем воевать.
— Все сделаю, государь, — отвечал Болотников. — Люди мои уже отписались о том, что казаки опорой и защитой станут.
— Ты все же передай им мое послание. Иначе Матвею Годунову отпишусь и он быстро охолонит сибирцев, — сказал я.
Матвей Годунов, ссыльный в Сибирь бывший мой сподвижник, нынче стал воеводой Сибирской земли. Пока никаких нареканий не вызывает, работает справно. Правда есть у меня желание все-таки его сменить, может даже и приблизить встречу Матвея с Богом.
Популярен воевода в Сибири, смог объединить и приблизить к себе и тунгуских князьков и даже некоторую знать кайсаков. Да и три полноценных полка с артиллерией, численно до четырех тысяч воинов, плюс казаки, местные ополчения, четыре роты, составленные из представителей сибирских народов — это сила, очень большая. Не захочет ли когда-нибудь Годунов объявить себя царем Сибирским?