Войны эволюции: враг за спиной
Шрифт:
– Хорошо, на борт, все.
Отряд его заметно поредел, но он волновался об этом в последнюю очередь. Чем меньше людей с ним оставалось, тем меньше уходило средств из его кармана. Сейчас ему нужно было лететь зализывать раны и устранять свои промахи. И Кремень уже знал, как сделать к этому первый шаг…
***
Транспортники пиратов покинули территорию лабораторного комплекса столь же неприметно, как и прилетели. Лишь стоило им раствориться в царившей непогоде, перед коттеджем приземлились три обстрелянные боевые машины спецназа. Три спецгруппы выскочили под начавший ослабевать дождь и
Когда они добрались до коридора, ведущего в зал дежурного, снизу раздалась серия мощных взрывов, которые разрушили подземную лабораторию и сотрясли без того пострадавший дом. Взрывная волна выпихнула спецназовцев из коридора, но сохранила им жизни. Им повезло, что особняк строили столь основательно. Дом просел, местами покрылся трещинами, местами обвалился, но в целом его руины выстояли.
Уже после взрыва, когда военные, оглядываясь с опаской на незапущенные на кухне бомбы, открыли защитный модуль, они обнаружили перепуганных сотрудников лаборатории. Все, кому повезло оказаться внутри, не пострадали. Если так можно было говорить после пережитой ими ночи.
ЧАСТЬ 3
Глава 1
Ветер утих. Смолкли грозовые раскаты, частые вспышки молний мелькали теперь где-то вдалеке. Дождь поумерил свой пыл, стал монотонно стучать по густым кронам деревьев.
Генри продрог от усов до кончика хвоста и из последних сил держался на шее неспешно идущего Александра. Без слез на кота было не взглянуть. Мокрая шерсть слиплась комками и торчала в разные стороны. Просвечивающееся тело сплошь облюбовали мурашки, дрожь кота Александр ощущал даже в бронекостюме.
Катерина пришла в себя и прихрамывала рядом, опершись на плечо своего спасителя. Ее вид тоже оставлял желать лучшего. Она побледнела от потери крови, продрогла на дожде, но продолжала идти через силу. Девушка так замерзла, что не чувствовала рук и ног. На очередной кочке она споткнулась. Кот сочувствующе посмотрел на нее с высоты роста биокиборга и задрожал еще сильнее.
– Это не та свобода, которую ты описывал. Брр, – упрекнул он друга.
Александр, не слушая Генри, подхватил девушку на руки. Его непогода не беспокоила.
– Я сама, – попыталась она возразить, но Александр был не преклонен:
– Сейчас не до геройств. Я помогу, расслабься.
Катерина быстро согласилась, понимая, что сил у нее не осталось даже на шаг.
– Мы оторвались?
Александр вслушался к шуму дождя, но ничего подозрительного не услышал.
– Да, погоня однозначно не организовывалась. Людей поблизости нет.
– Брр, зато не людей то сколько, – вставил свое замечание кот, сканирующий своим непревзойденным слухом всю округу, – белка копошиться в дупле, лиса с выводком спит в норе. А вон – пещера… пустая… Алекс…
Средь ночного непроглядного мрака Александр сразу увидел еще более темный вход. Даже не столько в пещеру, сколько в небольшой грот. Он возвышался перед лысеющей опушкой леса и был недосягаем для воды. Прекрасное место для схрона.
Биокиборг
– Что-то случилось? – забеспокоилась Катерина.
– Ничего страшного, просто Генри нашел пещеру. Скоро будет сухо и тепло.
***
Симпозиумы Военной Академии наук начинались и без того поздно, но почти всегда заканчивались лишь глубоко за полночь. Они проходили все там же, в здании Академии, правда, уже в зале торжеств, который являлся точной копией зала Геркулеса Версальского дворца в Париже.
Подобные мероприятия всегда проходили по одному и тому же сценарию и за редким исключением никогда не оправдывали своего названия. Хотя с исторической точки зрения, что и говорить, все делалось, как нельзя, правильно.
В начале вечера, что и предполагалось программой, собравшиеся в зале, стоя у принесенной наспех трибуны, слушали выступления руководителя Академии Чана и тех, кому он предоставлял слово. Однако очень скоро вся эта солидная научная аудитория, в сопровождении своих жен или мужей, превращала серьезное на первый взгляд мероприятие в банальную попойку. Утомленная заумными монологами коллег толпа быстро перемещалась к столам, которые ломились от выпивки и яств. От разнообразия угощений здесь всегда рябило в глазах, поэтому редко кому удавалось избежать соблазна, чтобы не заняться чревоугодием. Тот самый случай, когда пьют не только трезвенники, но и язвенники. Так очень быстро симпозиум превращался в своего исторического прародителя «симпосия» – в буйное и веселое пиршество.
К числу людей, всегда противившихся своим соблазнам, несомненно, относился профессор Ермолов. Когда к нему подошел перепуганный Фрост с двумя сопровождающими, он находился в компании видных сенаторов и пытался оправдать свое присутствие на этом мероприятии, лоббируя важные для «Биокиберии» вопросы.
– Подождите минуту, – обратился Ермолов к собеседникам и спросил своего заместителя, – Орландо, что-то случилось?
– Алексей, можно тебя попросить пройти с нами?
Ермолов, почувствовав неприятное покалывание в груди, инстинктивно шагнул вперед.
– Прошу меня извинить, господа, важные дела, – сказал он сенатором.
Государственные мужи понимающе закивали, но тут же продолжили свою дискуссию, очень быстро забыв о Ермолове как таковом. Профессор взволновано засеменил рядом с помощником, а тот не удосуживался что-либо объяснить, чем заставлял руководителя «Биокиберии» нервничать с новой силой.
– Орландо, может, наконец, ты скажешь, что происходит?
Фрост огляделся по сторонам и, убедившись, что на них никто не обращал внимания, прервал свое молчание:
– Это сотрудники АБК, – указал он на своих спутников, – они все объяснят, извини Алексей, я не могу произнести это вслух.
Сотрудники Агентства безопасности Конфедерации не стали ходить «вокруг да около» и сразу перешли к делу:
– Профессор, я агент Папастатопулус, – хмуро представился один из них, почесав свой крупный с горбинкой нос.
Фамилия и внешность выдавали в нем грека, но Ермолова вопросы национальной принадлежности агента волновали в последнюю очередь. Профессор предчувствовал что-то нехорошее, и глаза Папастатопулуса, в которые он жадно вглядывался, подтверждали его опасения.