Войны и миры: Отряд «Омега»
Шрифт:
— Нашел я ваш клад с рогами. Что, капитан, по слитку на брата? Не обманешь?
— Не обману, — сказал Борис, — давайте вытаскивать.
Мощный кран с шумом отобрал у моря странную добычу. Борис подождал, пока вода вытечет из открытого входного отверстия, и повернул рычаг. Шлем Искандера, лязгнув металлическим дном, встал на палубу.
Бахтияр тронул Бориса за локоть.
— Хозяин. Катер.
Борис прищурился.
— Бинокль дай.
Минут пять он рассматривал через бинокль неизвестный катер.
— Стоит,
Бой действительно предстоял. Но вовсе не тот, о котором думал Борис. Когда он оторвался, наконец, от бинокля, вся команда собралась на палубе. Вперед вышел Юсуф. Склонил лохматую голову набок, пошевелил челюстями. И выпалил:
— Маловато, капитан.
— Чего маловато?
— По слитку на человека. Мы там огромные сундуки нашли…
— Ну и что? — холодно спросил Борис.
— И решили, что поровну, считая гостей. Как раз.
Борис выстрелил, не вынимая пистолета из кармана. Пуля сделала две дырки — одну в белой материи, другую у Юсуфа в животе. Но матросы не испугались — тут было, ради чего рисковать чьей угодно жизнью, даже своей. Тело Юсуфа не успело коснуться палубы, когда они все вместе бросились на своего хозяина.
Борис успел сделать еще несколько выстрелов, кого-то убил или ранил, но остальные его повалили. Хафизулла, стоявший на мостике, сориентировался сразу и, перескочив через низкое ограждение, прыгнул сверху в самую свалку. Василий через секунду последовал за ним.
Ольга была в каюте и, наверное, ничего не слышала.
Василий наносил простые удары — в этой куче было не до искусства боя. Хрустели кости, гремела ругань. Василий боялся пустить в ход бластер, чтобы не задеть Бориса. Хотя, наверное, он уже мертв…
Неожиданно все стихло. На палубе, измазанной кровью, лежали тела. Одно тело пошевелилось…
— Борис!
Василий бросился к нему. Хафизулла тоже уже стоял рядом. Они помогли Борису подняться на ноги. Кровь сочилась из многочисленных порезов, но в целом — ничего серьезного.
Некоторые матросы тоже начали шевелиться и стонать.
— Образумились? — спросил Хафизулла.
Борис что-то промычал и замотал головой. Потом подошел по очереди к каждому матросу и выстрелил в голову.
— Грузы тащить, хозяин?
Бахтияр сидел в сторонке на красной стальной бочке. Борис усмехнулся.
— А ты, старый шайтан, ждал, кто победит?
Бахтияр пожал плечами.
— Победили вы, хозяин. Грузы тащить?
— Тащи. И палубу вымой. Да почище. Если все сойдет, яхта твоя будет.
Бахтияр встал с бочки, но все не шел за грузами, переминался с ноги на ногу.
— Так вот еще что. Вы как рассчитали? По слитку на человека, или пятнадцать слитков команде?
Борис расхохотался.
— Ну ты — шайтан! Да, дорогой,
Бахтияр кивнул и, не спеша, пошел за грузами.
Мертвецов покидали в море, связав по двое и закрепив на ногах балластные болванки. Потом Бахтияр с Борисом принайтовали к палубе ценный груз и укрыли сверху большим серым чехлом.
Бахтияр остался мыть палубу. Борис, Василий и Хафизулла поднялись в рубку.
— Хорошая яхта. В одиночку можно управлять. Вот только если воевать… Хаф, иди на корму к пушке. Там вроде как такой ящик принайтован. Этот ящик — без дна: откинешь его, а под ним та пушка и есть. Вась, а ты в каюте Ольгу проведай, там кровать есть здоровая. Матрац подними, вынь базуку. Бахтияр тебе поможет, тащите мины вон туда, вперед, на верхнюю палубу, где бортик внутрь загибается. Бортик — броня. Все сложите, да, пусть Бахтияр и себе базуку возьмет. Так. Ох, забыл. У Оли осталась ведь эта штука, которая корабли режет!
Василий кивнул. Борис щелкнул тумблером. Заработала лебедка, вытягивая якорь.
— Буди ее. Ну что, сыграем в морской бой, если кто захочет.
Яхта набрала скорость и, приподнявшись на крыльях, взяла курс на северо-восток.
Морского боя, которого ожидал Борис, так и не случилось. Пограничники тоже не беспокоили — с одними Борис договорился заранее, других обошел.
Поздно ночью яхта пришвартовалась к темному боку огромного крейсера. Со шлема Искандера содрали чехол, сверху опустились тросы с крюками. Прежде, чем скомандовать подъем, Борис залез в один сундук, набрал пятнадцать золотых слитков. Свалил их в холщовый рюкзак, вручил Бахтияру.
— Держи. Гарем заведешь. Работать больше не надо.
Старик усмехнулся.
— Гарем заведу. Но работать с тобой хорошо, хозяин.
— Это верно, — вздохнул Борис, — только я уже все. Отработался. Один работай, если хочешь. Вадик будет иметь с тобой дело, я уверен.
— Нет. Тогда — только гарем.
Они обнялись. Уже на трапе Борис вдруг вспомнил:
— Я добазарился с погранцами на третьем маршруте, но тот катер… У погранцов может любопытство взыграть. Странно, что они сейчас к нам не сунулись. Иди назад десяткой…
— Ты кого учишь, щенок? — вдруг рассердился Бахтияр, — кто тебя-то самого учил, забыл?!
И Бахтияр расхохотался хриплым гортанным смехом.
На этот раз крейсер шел не в Крым. Борис зафрахтовал грузовой самолет на военном аэродроме под Новороссийском. Жирное розовое солнце уже вынырнуло из воды, когда крейсер встал на рейд. Капитан, все тот же Вадик, напряженно разглядывал берег в мощный бинокль. Потом выругался и передал бинокль Борису.
Набережную и пристань наводнили солдаты. К крейсеру шли два торпедных катера. Борис тоже выругался и отдал бинокль Василию.