Войны охотников за головами-3: Рисковое Дело
Шрифт:
Боба Фетт не убирал ладони с пульсатора, удерживая сборщика на троне.
– Теперь вспомнил?
Арахноид не отвечал. Две самые небольшие слабые конечности не выдержали и отломились, отправившись в самостоятельное путешествие по камере, время от времени ударяясь об изогнутые стенки.
– Эй… – Денгар обеспокоено озирался по сторонам.
Воображаемый ураган, сотрясающий паутину, усилился. Теперь его было видно: по нервным волокнам огнями рекламы проскакивали яркие искры, пощелкивали миниатюрные молнии, оставляя после себя запах озона и ожоги на ткани.
– Слушай, не гони ты так, а?.. Ты сейчас все гнездо на куски разнесешь!
Как будто в ответ на слова Денгара, паутина содрогнулась
Он сошел сума, думал кореллианин. В калейдоскопе падающих брусьев и лоскутов паутины он не мог разглядеть напарника, поэтому предположил, что тот все еще стоит в центре камеры возле трона Куд'ара Муб'ата. Любой другой (кто угодно) взбесился бы, если бы проделал длинный и опасный путь в поисках информации и не нашел бы ответов. В обычном своем состоянии Боба Фетт был расчетлив и хладнокровен, а по темпераменту мог поспорить с ледниками… значит, определенно свихнулся, не видит, что пульсация творит с паутиной и мертвым сборщиком. Гнездо и останки арахноида – по сути одно и то же существо – распадались на куски; Денгар слышал дробный стук паучьих лап, треск ломающегося хитина. И без того выходило нехорошо, так еще и гнездо раскачивалось и сотрясалось. Укрепленная секция не устояла, ее разорвало, как бумажную.
Денгар сам не ожидал от себя такой прыти, но чего не сделаешь от отчаяния? Кореллианин вылез из-под придавившего его бруса и нырнул к черному кабелю. Сейчас тот казался еще более живым и подвижным, сказывалась общая тряска. Но Денгар все-таки поймал скользкий кабель – одной рукой, так как второй тянулся к поясу за ножом. Виброклинок разрезал сплетение проводов с первого же удара, во все стороны брызнули искры,
Вообще-то Денгар предполагал, что отсоединение пульсатора от бортового компьютера <Гончей> прекратит агонию паутины. Та часть, что вела к наконечнику в черепе Куд'ара Муб'ата, безжизненно обвисла, но по какой-то причине (Денгар не понимал по какой) гнездо не успокоилось, а продолжало самоуничтожаться. Лопнуло самое толстое нервное волокно, которое превосходило Денгара в обхвате в самой широкой своей части, осыпав кореллианина мертвенно-белыми клочьями.
Денгар поднялся на четвереньки и принялся оглядываться. В движущемся лабиринте дюрастиловых прутьев он сумел, хоть и с трудом, рассмотреть в центре хаоса обмякший экзоскелет и невысокую фигуру в манда-лорском доспехе рядом с троном. Труп выглядел так, как положено трупу, примерно так же, каким был, когда охотники втащили его внутрь реконструированного гнезда. Денгар не успел встать на ноги, прямо по курсу в центре гнезда что-то взорвалось. Вспышка ослепила ко-реллианина, но он все же увидел, как Фетта смело в сторону, а Куд'ар Муб'ат испарился, остались только суставчатые лапы, разлетевшиеся во все стороны от распавшегося на атомы тела,
Кореллианин почему-то оглох. Он тряс головой, тер уши, но до него доносился только один грозный звук: под аккомпанемент нарастающего рева, текущего в прорехи воздуха, начали рваться волокна нервной ткани. В голове зашумело – тем громче, чем меньше кислорода получали легкие. Шатаясь, Денгар пробрался к напарнику и, схватив Фетта за руку, поставил его вертикально.
– Что…, что происходит? – свободной рукой корел-лианин указывал на растерзанные останки Куд'ара Муб'-ата. – Он снова помер! Как иначе-то… ничего же не осталось…
Денгар в панике оглянулся:
– Так почему они все еще?..
– Ты – идиот, – спокойно констатировал Боба
В подтверждение камеру за спинами охотников осветила еще одна ослепительно белая вспышка. Денгар почувствовал лопатками жар, когда сорвался с места и побежал по рассыпающейся паутине. До переходника оставалось каких-то несколько метров…
С тем же успехом могло быть и несколько километров.
Еще один выстрел лазерной пушки распорол ткань потолка прямо над головой Денгара. Снежной вьюгой закрутились обугленные лоскуты. Кореллианин почувствовал, как одновременно взлетает и проваливается в темноту.
Она все крутила и крутила в голове слова. Имя, ее настоящее имя. Ниелах обнаружила его среди закрытых паролем файлов, в которые влезла без спроса. Там было много интересного, того, о чем Боба Фетт молчал, ценности чего охотник едва ли сознавал. Ниелах отыскала их, отключила терминал и убрала руки от клавиатуры, оставшись перед пустым экраном. Девчонке было на все наплевать, даже на холодные звезды, которые медленно вращались за лобовым иллюминатором. Мысленным взором она все еще видела символ, который нашла в базе данных, с ним еще была связана какая-то история про Нила Посондума. Девчонка откинулась на спинку неудобного пилотского кресла, закрыла глаза, а криво очерченный круг и вписанный в него треугольник, которые Нил Посондум кое-как нацарапал на полу клетки, трансформировались в древнюю, инкрустированную золотом эмблему правящих семей планеты Куат.
И одна из этих семей – моя. Ниелах не во всем была уверена – память все еще затягивал туман, – но знала наверняка, что существовало несколько кланов, экономически связанных с источником богатств, в народе известном как конструкторские верфи Куата. Члены их носили на парадных одеяниях эмблему корпорации, такую же, что была вышита на детском одеяльце, в которое в младенчестве заворачивали Ниелах. Лишь при жизни последних поколении распри между правящими кланами разорвали символический круг.
И хотя девчонке было известно далеко не все (например, какой же случай увел ее так далеко от родного дома), зато она знала имя младенца, на чьем одеяле была вышита древняя эмблема. Мое имя, думала Ниелах. Мое настоящее имя.
– Катиель, – выговорила она, как будто негромко окликала заблудившегося и неожиданно найденного человека. – Катиель из Кулвультов.
Она улыбнулась. Что ж, начало положено…
В размышления ворвался еще один звук – или, вернее, отсутствие звуков, тишина. Ниелах наморщила лоб, открывая глаза; на то, чтобы сообразить, в чем дело, потребовалась секунда. Толстый черный кабель, который тянулся от бортового компьютера через внешний шлюз в восстановленный дом Куд'ара Муб'ата, вдруг перестал подергиваться. Лежал себе на полу рубки обожравшейся дохлой змеей.
Наверное, ее спутники завершили свой тяжкий и не очень понятный труд. Девчонке никак не удавалось представить, что же выяснили (если вообще хоть что-то узнали) охотники за головами у арахноида-сборшика или той его части, которую они отобрали у смерти. И сравнима ли та информация с той, что девчонка узнала, не вставая с кресла. Строить догадки – нет смысла. Боба Фетт вкратце объяснил, что и силовой и дата-кабель обязаны работать непрерывно до тех пор, пока он лично не отключит систему по возвращении на <Гончую>. Участие Ниелах в процессе заключалось в наблюдении, чтобы импровизированное устройство не зашкаливало за параметры, установленные Феттом. То есть сейчас процесс остановился сам по себе. Сквозь размышления о только что обретенном имени протолкалась неожиданная мысль: с ними что-то стряслось.