Войпель. Сентиментальный триллер
Шрифт:
Сторож вышел на старенький деревянный причал, рядом с которым – на серой ладожской воде – размеренно покачивалась длинная пластиковая лодка, оснащённая японским подвесным мотором.
– Опять, Ильич, сам с собой беседы ведёшь? – приветливо
– Веду, конечно. Привычка у меня такая.
– А зачем принёс ещё одну канистру с бензином? Я же при тебе полный бак залил.
– Затем, что так надо, – слегка нахмурившись, пояснил сторож. – Пойдёте обратно, а тут (тьфу-тьфу-тьфу, конечно), сильный встречный ветер задует. Расход топлива в два раза увеличится…. Нет, за тебя-то, молодчик отвязанный, я не беспокоюсь. Наверняка, из любой передряги выберешься. Из любой…. А, вот, супруга у тебя – нежная очень. О таких всегда беспокоиться надо.
– Спасибо за заботу, – поблагодарила Ольга.
– Не за что, девонька. Не за что…. Давайте-ка, ребятки, забирайтесь в лодку. Рассаживайтесь. Удочки не забудьте. И канистру с бензином держите…. Отвязываю верёвку. Лодку отталкиваю. С Богом…
Сыто взревел мощный японский мотор, и лодка, элегантно развернувшись, отчалила от берега.
Вскоре она вышла из узкого залива непосредственно в Ладогу и устремилась на юго-восток.
Через час с небольшим Сергей, заглушив двигатель, объявил:
– Эхолот показывает, что под нами –
– Никогда не стоит перебарщивать, – посоветовала Оля. – Вот, держи коробочку.
Коробочка (вернее, шкатулка), была бронзовой, тяжёлой и запертой на ключ, который остался в Питере. А ещё в ней находилась маленькая золотая фигурка, изображавшая очень сердитого и сурового старика.
– Ну, их, куда подальше, все эти древние и загадочные раритеты. Типа – от греха подальше, – усмехнулся Сергей и, коротко размахнувшись, бросил бронзовую коробочку в ладожские воды.
– Бульк, – отправляясь на дно, выдала на прощанье шкатулка.
– Вот и всё. Проехали…. Возвращаемся на турбазу.
– Разве мы не будем рыбу ловить? – удивилась Ольга. – Удочки же взяли с собой.
– Рыбачить на Ладоге – в самом-самом конце октября? И на такой приличной глубине? Не смеши меня, пожалуйста…. Тем более что мы с тобой ещё и трети «Камасутры» не изучили – в её практическом применении. Так что, возвращаемся и изучаем на практике. Причём, с прилежанием и не отлынивая.
– Как скажешь, милый. С прилежанием, так с прилежанием…