Воздух Друмира

Геннадьевич Герман

– Подожди, -сказал я, нагнулся, взял опять колечко: - на шею тебе, что ли одеть, но сомневаюсь, что то, узковато оно.

Фырка пискнула и вытянула шею. Я попытался натянуть колечко на мосю хвостатой, странно, мне, наверное, показалось, но кольцо расширилось и само скользнуло на Фырку. Мышка попрыгала, примеряясь. Кольцо сидело плотно, не сваливаясь, не крутясь. Довольная мышь запрыгала, радостно пища, а я повернулся к тайнику. Ушлые гномы уже все выгребли из него, но больше ничего интересного не было, только золото, но и то хлеб.

Я задумался, странный какой- то тайник: два абсолютно разных кольца... Странный тайник.

Потом опять повернулся к Фырке. Мышка крутилась, стараясь рассмотреть, как сидит на ней ее

новое приобретение. Ну прям, как женщина с обновкой, только зеркала не хватает. Увидев, что за ней наблюдают, мышка остановилась и попыталась принять позу, наивыгодно подчеркивающее ее красивый ошейничек. Я присмотрелся и прочитал: Лесная мышь Фырка. ур.7

О, подруга, а ты немного подросла, тебя б еще поднять бы в уровнях, хотя, это дело наживное. Интересно, а что она сможет, когда хорошо поднимется? И еще очень интересно, а даются ли ей очки развития, как мне, если даются, как их распределять, да и куда вкладывать. Вот уж хвостатая женщина-загадка.

– Ну что, загадка, забирайся на свое место, да и пойдем потихонечку, может, по дороге мобов каких встретим, подрастешь еще. Мышка согласно пискнула, забралась на плечо, и мы вышли из пещеры.

Мы вышли из пещерки и двинулись прежним курсом. Как хорошо, что тут нет проливных затяжных дождей.

Я только представил, что наша дорога размокает, пуды грязи налипают на сапогах, потом появляется ручеек,стремительно превращающийся в полноводную быструю реку. От представленной, как наяву, картины, меня затрясло. Надо быстрей выходить из этих безжизненных холмов. Я открыл карту, глянул, сколько добираться до цели, и стал ругать себя последними словами. Ведь предлагали мне портануть куда нибудь поближе, а я старый бородатый пенек, спешить некуда, доковыляем потихонечку. И сейчас мы ковыляли и ковыляли. Монотонность дороги утомляла и раздражала меня, единственным развлечением служили звери, редко попадающиеся на нашем пути. Даже суровые степенные гномы превращались в шумных детей и начинали гоняться за перепуганными насмерть животными.

Мы вышли из этого ужасного места только через три дня, и когда вышли, я понял, что подобного не переживу и надо искать более быстрый способ добраться или на худой конец, какой нибудь транспорт. До ближайшего города оставалось идти три-четыре дня, но как бы то ни было, мы все-таки вышли из этих гребаных холмов. Перед нами растилалась степь, по которой бродили стада непуганных мобов. Мобы были разные и странные. Разных расцветок и размеров, помеси слонов и жирафов, гиенольвы пытались скалить на нас зубы, из высокой травы выскакивали и нападали на нас какието отмороженные рогато-клыкастые и очень похожие телом на зайцев. Интересно, что курили творцы этого мира, когда создавали этот зверинец. Зато веселуха, драйв, адреналин в крови. Возможность того, что на тебя из высокой травы может накинуться зверюга, заставляла держаться постоянно наготове, вздрагивать от любого постороннего звука. Для мышки пришлось делать коробочку на поясе, потому что она в запале скоротечной схватки уже несколько раз слетала с плеча, и я боялся невзначай затоптать ее. Вечером мы запаливали большой костер, выставляли часового, ужинали и гномы начинали петь свои песни, напоминающие военные марши, где грохот барабана заглушает остальные инструменты. В это время Фырка страдальчески морщилась и пыталась лапками закрыть свои чуткие ушки. Но что же делать, если даже не медведь, а целый слон наступил нам на уши, да еще и потоптался, если не попрыгал.

Вскоре показались стены города и я облегченно вздохнул, представив себе, как залезу в горячую ванную, отмоюсь до скрипа, попарю ножки свои многострадальные и по пииииву.

Мои гномы тоже захотели пивка и, даже заспорили, какой сорт вкуснее, но спор быстро затих, потому что все согласились, что все равно какого сорта пиво, лишь бы много и холодненького.

Даже Фырка вылезла из своей коробочки и мечтательно смотрела на

приближающиеся стены города. За это время она подросла до 21 уровня, хотя в размерах осталась прежней.

Я открыл карту и прочитал название города: Изначальный. Столица дроу. Хорошо, светлых нет, никто надоедать не будет, хоть без опаски город посмотрю.

У стоящей на воротах в город стражи, я поинтересовался где в городе есть приличный постоялый двор. Те странно покосились на меня, но направили в "Пьяный единорог". Гномы сразу куда-то исчезли и мы с Фыркой остались одни. Ясно, к родственникам отправились. У любого гнома в любом месте, почему-то всегда находится родня, пусть и троюродный брат двоюродной сестры жены, но для гнома родня - святое, и не принять родственника - это покрыть себя несмываемым позором на долгие долгие годы. Потом много много лет вперед, дедушка-гном будет рассказывать своим внукам и внучкам: - Это было в тот черный год, когда Брурину Железноруку сыну Грорина внуку Эррины из Пепельных гор отказали в крове его родственники. И поэтому, каждый гном сразу направится к родне, а не на постоялый дом. Но я гном неправильный, и как некоторые выразились - непутевый, родственниками не обзавелся еще. И единственное место, где меня примут, и благодаря моим деньгам, примут с радостью - это постоялый двор.

– Эй, хозяин, хороший номер, ванную с горячей водой и бочонок холодненького, гномского пива, если гномского нет, сойдет и ваше людское, но только темное.

Трактирщик подозрительно покосился на меня, вот же город странный - никто прямо не смотрит, косоглазость, что ли на всех напала, и буркнул: - нищим не подаем, а переспать можешь и в конюшне. Я зачерпнул из сумки горсть золотых и высыпал с приятным, ласкающим слух, звоном на стойку.

Услышав столь выдающуюся музыку и увидев очень красивый блеск монет, хозяин моментом переменился: - Сей момент, уважаемый, уже слуги побежали готовить номер. А пока Вы ждете, не хотели бы выпить наисвежайшего пива - прямые поставки от подгорного народа.

Естественно, я согласился и, усевшись прямо за барной стойкой, взял высокую тяжелую кружку, сдул пену и сделал самый сладкий первый глоток. Эх, хорошо!

Фырка выскочила на стойку и стала возмущенно пищать.

– Ах, да, и мисочку со всякой всячиной, ну там сырка, мясца копчененького, ну и молочка спроворь для мелкой.

Допив кружечку терпкого темного напитка, я вылез из-за стойки и направился в номер. Фырка противно заскрежетала зубами. Пришлось возвращаться и забирать ее две мисочки. Поднявшись в номер, я обалдел. Слово "Люкс" не могло описать весь комфорт этих роскошных апартаментов. Вот что делает доброе слово, подкрепленное звоном золота. Посреди этой роскоши стояла ванна с парящей водой и ароматной белой пеной. Рядом на столике стоял бочонок с врезанным краном и кружка. Я аж застонал от предвкушения.

Поставив Фыркины мисочки и согнав с плеча наглюшу, я быстренько разделся, налил кружечку с горочкой, отпил, ну чтоб не проливалось, поставил на столик и нырнул в горячую воду.

Мммммм... Уууууу... Блаженство...

Пока я отмокал, а Фырка блаженствовала попеременно откусывая то от сыра, то от мяса и запивая все это молоком, в номер вошла служанка, увидев меня, сказала: - Меня хозяин послал, спросить, не надо ли чего еще.

Я кивнул на куяк: - да вот зашить бы прорехи.

Служанка посмотрела на рванину, что то просчитала в уме и сказала, что управится часа за полтора.

– ты уж постарайся, красавица, хорошо сделаешь, хорошо и отблагодарю.

Девушка кивнула, подошла к броне, изображающей старый рваный халат, взяла, охнула и чуть не выронила куяк, потом глянула на меня с укоризной: - Тяжелый халат какой.

– Ну это с виду халат, а так просто гномская броня, - улыбнулся я.

Девушка с трудом подняла куяк и вышла, я же, сделал мааааленький такой глоточек - ну всего на полкружки, закрыл глаза и впал в нирвану.