Воздушные стены

Хэмбли Барбара Джоан

Ингольд отразил бросок Лохиро в такой близости от себя, что металл полумесяца оставил красную линию длиной в дюйм на его правой скуле. Он поймал тыльную часть полумесяца рабочей стороной своего клинка и продолжил натиск, вырывая оружие из рук Архимага. Посох занесло в песок. Руди крикнул, от ужаса или предупреждая, он не заметил, когда безоружный Лохиро бросился на Ингольда и... изменился!

Длинное ловкое тело, казалось, слилось с лавиной его раздуваемого ветром плаща, а его белые, вытянутые вперед руки в несколько раз увеличились и превратились в хватающие когтистые лапы. Он обернулся, наваливаясь темнотой огромного, как дыра, рта. Рот был снабжен щупальцами и брызгал кислотой на песок. Колющий кнут-хвост старался обвить

тело Ингольда. И тогда штормовые ветры обрушились на них, как леденящая лавина, схватили это темное эфироподобное тело, будто громадный коршун, и вихрем унесли его в ревущую ночь.

Ветры загудели вокруг Руди и Ингольда – вселенная шума и брызг. Хлещущий, словно дождь, песок накрыл костер. Руди все еще сидел с открытым ртом, в шоке и ужасе, когда Ингольд дотянулся до него в ошеломляющем беге через дикий хаос и поднял на ноги. После долгой паузы старик схватил посох и поводок Че, затем, толкая Руди вперед, пошел сквозь слепящий ураган к Кво.

Лохиро ждал на лестнице, ведущей с пляжа. Его лицо было белым, как у покойника, с остекленевшими глазами, выделяясь в дикой темноте ветра и колдовства. А золотые волосы поднимались с бровей в огненной ореол. Несмотря на шум бурунов, голос его был ясно различим, холодный и насмешливый:

– Ну, Ингольд? Сможешь ты меня на самом деле убить? – он пошел вниз по ступенькам, держа посох с зубцами наготове. – Меня?

Ингольд прошептал:

– Ты превзошел всех, сын мой.

Быстрым внезапным движением Лохиро перевернул посох и ударил им, как дубинкой, с шумом щелкнув подбитым железом основанием у виска Ингольда. Старик быстро наклонил голову, как утка, и рубанул мечом по направлению вверх и внутрь. Руди увидел белое мясо и тонкую струйку крови, когда Архимаг отступил в сторону от клинка и неожиданно ударил посохом, как топором. Удар пришелся по рукоятке меча Ингольда, и он отвел завывающее твердое дерево вниз позади себя. В долю секунды он ударил вдоль древка так, что посох зацепился, попав в ловушку, а противник Ингольда потерял равновесие.

Между ними вспыхнул огонь, выпущенный рукой Лохиро почти в лицо Ингольду. Старик пошатнулся на ступеньках, закрывая рукой глаза. А более молодой снова перевернул посох. Подхватив Ингольда под колени, он бросил его на песок. Одним и тем же движением Лохиро перевернул посох и ударил им сверху вниз, как вилами, целясь в горло Ингольду. Движение было таким же невероятно быстрым и гладким, таким же стремительным, как укус змеи. Но каким-то чудом старика не оказалось под острием оружия. Он откатился и парировал удар, схватив древко руками. Перенося ноги вверх, в пах противнику, он с силой перебросил Архимага через голову на темный берег. Ингольд перекатился со спины на колени, задыхаясь, а из его раскрытой ладони вырывался огонь.

Но Лохиро исчез.

Едва Ингольд поднялся на ноги, дождь начал хлестать из черных, клокочущих небес. Руди, выйдя из оцепенения, подбежал к нему. Без единого слова Ингольд взял его за руку, и волоком затащил вверх по лестнице. Молния сверкала над ними, обнажая остов опустошенного города и ослепляя беглецов. Гром сотрясал мир, словно трубный глас. Волосы прилипли к щекам, когда они пробегали вдоль заливаемой водой колоннады. При разряде молнии с обеих сторон колонны то резко появлялись в видимости цвета электрик, то затем погружались в темноту. Порывистый ветер стягивал с них плащи, когда они бежали, и дождь насквозь промочил их. Че пронзительно визжал и судорожно дергал за уздечку в ужасе от запаха электричества и энергии.

Руди отчаянно спрашивал себя, что бы он делал, если бы глупое создание преуспело и удрало со всеми съестными припасами и книгами, ради спасения которых Ингольд рисковал двумя жизнями.

Свет буквально слепил его глаза, запах озона обжигал ноздри, и волосы вставали дыбом от треска молнии. Разрушенная стена перед ними дымилась от взрыва. Повернувшись, Руди увидел Лохиро позади

себя, с его пустыми глазами и насмешливой улыбкой.

Молния осветила поднятую белую руку Лохиро. Разрывающий уши гром грянул одновременно с огненным белым взрывом. Разрушенный дверной косяк рассыпался на куски; щепки от него разорвали толстый кожаный плащ Руди. Шквал дождя веером налетал, ослепляя его. Под дождем Архимаг был неясной, водянистой формой, его промокшие золотые волосы гладко лежали на голове. Он медленно продвигался со своим снабженным лезвием посохом. Руди отступил назад, опасаясь забегать далеко вперед, сознавая, что, если молния поразит тротуар, они все будут убиты током от воды, которая затопила его.

Между Руди и Архимагом стоял Ингольд, лезвие его меча мрачно сверкало в мокрой темноте. Ветер усиливался, с неба обрушивались огромные плоские полосы горизонтального дождя. На промокшем тротуаре два колдуна двигались по кругу, ощупью выискивая друг друга.

«Тридцать дюймов лезвия клинка, – ужаснулся Руди, – к шести с половиной футам темного, твердого, как железо, дерева».

Ингольд отодвинулся вправо, делая отвлекающий маневр. Лохиро раскачивался из стороны в сторону, как змея.

Быстрый жест длинных белых пальцев Лохиро и скорее ответное заклинание Ингольда, за которым последовали бормотание мертворожденного грома и раздражающий запах озона.

Было уже два Лохиро. Руди увидел, как второй выступал, как кошка, из дверного проема менее чем в трех футах от него. В короткой и мертвой тишине двойник попытался вонзить острие в незащищенную спину Ингольда.

Че встал на дыбы; визжа от ужаса при этом неожиданном появлении, Руди дико закричал:

– Ингольд, берегись!

Колдун обернулся. Полуослепленный ветром, Руди вынул собственный меч и опустил его на этого второго Лохиро только для того, чтобы фигура прекратила существование. Он видел, как Ингольд слишком поздно увернулся от острого, как бритва, полумесяца и, шатаясь, отступил назад с повисшей сбоку рукой. Послышался жалобный вой воздуха, когда Архимаг снова перевернул в руках свой посох и с треском опустил древко на череп старика. Руди на мгновение застыл в параличе от ужаса, когда Лохиро потянулся вниз и выдернул меч из бесчувственных рук старика. Архимаг перегнулся через съежившееся тело с выражением холода и безжалостного удовлетворения во взгляде нечеловеческих глаз. Затем с непередаваемым криком ярости Руди налетел на Архимага, не думая о последствиях. Его меч прошел сквозь слепящий занавес дождя, но встретил только темноту и угасающее эхо издевательского смеха Лохиро.

Руди вернулся обратно туда, где Ингольд пытался встать из лужи дождя и крови. Че уже протиснулся через один из темных дверных проемов. Руди потянул старика за руку и заставил подняться, подобрал меч, лежащий в нескольких футах от них, и то волоком, то на руках внес Ингольда в укрытие внутри здания.

Это было одно из немногих зданий в Кво, все еще осчастливленных крышей. Дождь и ветер обрушивались на горы руин верхних этажей, похожих на тяжелые удары взбесившегося моря.

Руди трясло от страха и напряжения, когда он уложил Ингольда на кучу листьев и промокших, потускневших останков книг. Он вызвал слабое мерцание магического света. При его отблесках он увидел два скелета, валявшиеся в другом углу комнаты.

Лицо Ингольда было, как у мертвеца, в призрачном свете: белое от шока, боли и усилия оставаться в сознании. Руди увидел, куда вонзились наконечники посоха в его бок, когда Ингольд обернулся, отвлеченный криком Руди.

«Прямо, как будто Лохиро знал, что случится, черт возьми», – думал Руди в ярости, стараясь стянуть плащ Ингольда так, чтобы можно было добраться до раны.

– Не надо, – прошептал Ингольд отчаянно.

– Ты ранен, старик, – проворчал Руди. – Я должен...

– Нет. Я лекарь, Руди. Я буду в порядке, – старик открыл рот для вздоха, рукой ощупывая бок, чтобы остановить кровотечение.