Воздушный щит Страны Советов
Шрифт:
«Следующая порученная нам работа оказалась очень интересной, но из области, с которой мы до того не сталкивались.
Сверхзвуковые бомбардировщики Ту-22 отличались высокой аварийностью — в общей сложности четверть построенных машин была потеряна в катастрофах
Для атаки
Северные границы страны не были достаточно прикрыты от проникновения к нам чужих бомбардировщиков через Арктику. Причина заключалась в недостаточной дальности действия наземных радиолокационных станций ПВО. Из-за кривизны земной поверхности станции могли обнаружить летящие самолеты не далее 250–300 км. Учитывая их скорость, времени для приведения ПВО в боеготовность не хватало. Имелись альтернативные решения: вынести РЛС на лед, ближе к полюсу, либо поднять антенны на высокие башни. Первое отвергал опыт Папанина — ледяные поля центральной Арктики дрейфовали в сторону Атлантики. Второе вызывало сомнение: возможно ли соорудить вдоль побережья десятки Эйфелевых башен?
Оставалось третье — разместить станции ПВО на крупном самолете. Наиболее сложной задачей стало размещение вращающейся антенны, имевшей ширину 11 метров. Решив эти кардинальнейшие задачи, А.Н. Туполев совместно с М.В. Келдышем доложили правительству, и постройка самолета, прозванного «Гриб», была задана ОКБ. Как обычно, решили сохранить неизменными возможно большее число агрегатов Ту-114».
Однако реальные возможности построенных Ту-126 оказались намного ниже, чем предполагали военные. Он мог использоваться для раннего обнаружения самолетов противника только в верхней полусфере: бомбардировщиков на дальности до 350 км, истребителей до 100 км. Самолеты, летевшие ниже Ту-126, радиолокационный комплекс «Лиана» на фоне земли не выделял, что весьма огорчало командование ПВО. Но тогдашний уровень развития советской радиоэлектроники не позволял добиться лучшего результата.
Еще одной сферой применения Ту-126 стало обнаружение надводных кораблей на морских просторах. Корабли классов «авианосец» или «крейсер» он фиксировал на дальности до 400 км.
Большим недостатком Ту-126 являлось то обстоятельство, что информация об обнаруженных целях поступала через специальные приемные радиоцентры на командные пункты ПВО, а не экипажам истребителей-перехватчиков. Он был, по сути дела, летающей радиолокационной станцией, поэтому не мог использоваться для управления действиями истребительной авиации.
«Летающий радар» войск ПВО — Ту-126 из-за несовершенного радиоэлектронного оборудования имели низкую эффективность и были быстро сняты с вооружения
Летчики оценивали самолет-разведчик Ту-22Р следующим образом: «Хорош разведчик, из которого пилот видит только небо, штурман — землю под собой и ничего впереди, а воздушный оператор смотрит в хвост, но видит лишь крыло
Советский АВАКС — самолет дальнего радиолокационного обнаружения и управления А-50 — превосходил американского конкурента только по одному показателю — массе радиоэлектронного
Вот почему войска ПВО получили всего девять таких самолетов ДРЛО, которые поступили на вооружение 67-й отдельной авиаэскадрильи, базировавшейся сначала на Кольском полуострове, а затем в Шяуляе. Все дальнейшие работы над подобными машинами отечественные генералы (владевшие, напомним, самой передовой в мире теорией, якобы позволявшей смотреть далеко вперед), заморозили почти на 20 лет. И только после появления американских самолетов АВАКС, в СССР лихорадочно принялись за разработку современного самолета ДРЛО, получившего в дальнейшем обозначение А-50.
Глава 4. ТАКТИКА
Истребительная авиация
Обобщение экспертами Генштаба опыта боевого использования реактивных истребителей в корейской войне, быстрое совершенствование авиационной техники, появление на вооружении авиации управляемых ракет, все это привело в середине пятидесятых годов к серьезным из-мениям в тактике действий советских ВВС.
В основе тактики действий истребительной авиации на рубеже 50—60-х годов лежал перехват цели по командам с земли
«Летающая парта» советских ВВС — учебный самолет МиГ-21У, на котором обучались пилотажу все пилоты истребительной авиации
Генерал-лейтенант авиации А.Е. Поздняков отмечал, что в основе тактики действий истребительной авиации на рубеже 50—60-х годов «лежал перехват цели по командам с земли, который сводился к ее догону после обнаружения за счет превосходства в скорости и поражению в ракетной атаке. При этом обязательным условием считалось уничтожение противника до пересечения им рубежа применения ракет класса «воздух-поверхность».
Вооруженные только управляемыми ракетами класса «воздух-воздух», истребители-перехватчики должны были производить атаку цели с большой дальности на попутном курсе с задней полусферы. В том случае, если пилот по каким-то причинам не производил пуск ракет либо у него оставались неизрасходованные ракеты, повторная атака была невозможна (ограниченный запас топлива не позволял повторить весь процесс наведения на цель).
Поскольку истребители лишились пушечного вооружения, неудачная ракетная атака оставляла его безоружным (большинство советских истребителей того времени имели всего две ракеты), что вынуждало летчика возвращаться на аэродром или идти на таран.
Маневренный воздушный бой стал считаться пережитком прошлого, абсолютно не актуальным в ракетную эпоху. Основными этапами боя признавались сближение, атака и выход из нее. Высший пилотаж практически не отрабатывался, основным для летчика считалось умение действовать по командам с наземного пункта управления.
Подобная тактика могла принести успех только при действиях истребителей против одиночных самолетов-раз-ведчиков над собственной территорией. При массированных же налетах авиации противника, резких изменениях обстановки в воздухе, применении врагом различных средств радиоподавления, летчику надо было уметь самостоятельно осуществлять поиск цели и ее атаку. Но его этому не учили, что вело к печальным последствиям, как показала арабо-израильская война 1973 года.