Воздушный стрелок. Боярич
Шрифт:
— Все мы, своего рода, ресурсы, Кирилл, — развел руками Прутнев. — И ты, и я, и даже боярин Громов. Исключений нет.
— Что, и государь? — прищурился я.
— Хм… в каком-то смысле, — глянув на старательно прячущего ухмылку Громова-младшего, медленно проговорил Прутнев. Запнулся. — А ты умнее, чем я думал, Кирилл Николаевич…
В ответ, я только пожал плечами.
— Миша, не крути, скинь парню устав этого вашего клуба, и пусть изучает. Он, как ты верно заметил, не дурак, и выгоду свою видит, — последние слова Федор Георгиевич произнес с отчетливой иронией в голосе. Прутнев взглянул на наследника рода Громовых и, хмыкнув, кивнул. Мол, как скажешь…
— Ладно.
— Комнатный боярин курировал безопасность какого-то неформального клуба? — удивленно протянул я. — Однако.
— Хм. Ну, опричники, положим, тоже государственным учреждением никак не назовешь, и тем не менее… Кроме того, как ты думаешь, почему ни один из государей никогда не проходил испытаний на владение стихиями? Ну, если отбросить официальную версию, что подобные сведения о правящей фамилии, являются коронной тайной… — вопросом на вопрос ответил Прутнев, но, по моему взгляду поняв, что я впервые слышу о таком казусе, вздохнул. — Род Рюриковичей, к твоему сведению, наследственные эфирники. А государь – новик, при существующем в нашем обществе культе личной силы, довольно странное сочетание, согласись? Стоит ли удивляться, что комнатный боярин курирует безопасность клуба, чей костяк составляют члены правящего рода? И да, когда я говорил "отбросить" версию коронной тайны, это не значит, что на нее действительно можно наплевать. Понятно?
Твою дивизию… Только немыслимым усилием воли мне удалось удержать себя в узде и не выматериться вслух. Наследственный эфирник, всегда слабосилок?! Тогда… многое становится понятнее.
— Разумеется. А Бестужевы в курсе существования клуба? — поинтересовался я, убедившись, что ничем не выдал своего волнения.
— Хм… Нет. Им известно то же, что и большинству, — на секунду задумавшись, ответил Прутнев.
— Гдовицкой? Я ведь с тебя не слезу…
— Член клуба, в ранге подмастерья, — ответил вместо Прутнева, Громов.
— Поня-ятно. Скажите, а клуб был в курсе затеи моего отца и боярина Бестужева насчет школы?
— Еще бы! Там такой скандал был, что вся Москва была в курсе, — усмехнулся Прутнев, но, бросив короткий взгляд на Громова, тут же стер улыбку с лица, и отговорился, — впрочем, Федор Георгиевич знает о тех событиях куда больше… так что, лучше расспроси его.
— Да уж. Лучше, если эту историю ты услышишь от меня, чем от кого-то еще. По крайней мере, обещаю, что никаких домыслов и фантазий в моем рассказе не будет, — кивнул Громов.
Ну-ну. Сделаю вид, что верю. Вообще, надо разбираться с этими тайнами мадридского двора, а то, чувствую, не будет мне покоя… и вылезет в будущем какая-то бяка. Оно мне надо?
Я отвлекся от размышлений на вибрацию браслета, куда Прутнев скинул обещанный устав и, не став сразу его просматривать, поднял взгляд на автора послания.
— Если у меня возникнут какие-то вопросы, могу я связаться с вами, Михаил Иванович?
— Можешь, — кивнул тот, и нахмурился. — Но на твои вопросы может ответить и Гдовицкой.
— Я ведь больше не живу в "Беседах", — пожал я плечами. — Да и отвлекать начальника службы безопасности боярина Громова, от служебных обязанностей…
— Понятно. Согласен, — медленно проговорил Прутнев, бросив короткий взгляд на спокойного, словно слон, Федора Георгиевича. О да, он всё правильно понимает. Конфликт обязательств, штука такая…
Мы вышли на порог школы и, пропустив
Уже собирая вещи в усадьбе Бестужевых, перед возвращением в свой дом, я пришел к выводу, что чего-то в этом роде мне и следовало ожидать. Да, эфирников мало, да, их умения не кажутся чем-то серьезным на фоне сильных стихийников, способных на поле боя, заменить собой полк тяжелой артиллерии… но с другой стороны, гранд способен убить любого стихийника без особых проблем, и защититься тому, не помогут никакие способности. А значит, значит должен быть и контроль над таким оружием. У кого? Глупый вопрос. Кто, кроме государства может позволить себе содержать и десятилетиями растить очень специальное оружие? А ведь, эфирники, это не только средство устранения неугодных стихийников, это еще и мощный исследовательский аппарат. Именно на эфирниках держится вся здешняя технология… Понятно, что не всякий слабосилок-техник с завода, входит в этот самый клуб эфирников, но любой перспективный кадр, проявляющий волю и желание развиваться в этом направлении, наверняка попадет "под колпак".
Интересно, а зачем дед скрыл Кирилла от взора этого самого "клуба по интересам"? Да и вообще, как-то очень много вопросов у меня образуется к старому боярину Громову, по поводу его действий в отношении внука и, особенно, бездействия…
Я вытащил последнюю сумку на Красное крыльцо и замер в удивлении. У вездехода, в заднюю дверь которого, Аристарх Хромов уже закинул большую часть моих баулов (когда только успел разжиться таким количеством шмоток?), переминалась с ноги на ногу Ольга.
— Это что? — подозрительно прищурившись, я кивнул на чемоданы у ее ног.
— Мои вещи, — улыбнулась Ольга. — Я еду с тобой.
— Не понял? Зачем? — опешил я.
— Согласно договору, ученик проживает в доме учителя. Забыл?
Эпилог
Спор с Ольгой закончился вполне ожидаемо, на мой взгляд. Появившийся рядом, непонятно откуда, Бестужев-старший послушал наши препирательства, после чего, вздохнул и, покачав головой, высказал свое компетентное мнение, выразившееся в одной-единственной фразе.
— А кто за нашим домом смотреть будет?
Ольга перевела взгляд с меня на отца, молча хватанула ртом воздух и, развернувшись на месте так, что юбка хлестнула ее по ногам, во мгновение ока скрылась из виду. Мы с боярином переглянулись и одновременно пожав плечами, уже хотели было разойтись, как до нас долетел голос умчавшейся куда-то в дом Ольги.
— Не вздумай сбежать! — кому именно адресован этот боевой клич, мы с Бестужевым не поняли и остались на месте. Ну, интересно же, что еще придумала Ольга Валентиновна…
Девушка не заставила нас долго ждать и, уже через минуту показалась на Красном крыльце, да не одна. За руку она тащила ничего непонимающую Раису, которую, очевидно, умыкнула с кухни. Женщина даже не успела скинуть фартук и поварской колпак…
Остановившись перед нами, Ольга отпустила ладонь удивленно глядящей на нас поварихи и, прищурившись, уставилась на отца. Под этим взглядом Валентин Эдуардович почему-то занервничал и тяжело вздохнул.
— Вот она меня и заменит. А я еду учиться, согласно подписанному договору, — заявила Ольга.
— Заменить? В чем? — подала голос смущенная всеобщим вниманием Раиса. Ой, зря она влезла. Точно говорю.
— Будешь теперь вести дом, — пояснила Ольга. — Вместо меня.
— Э-э… — Раиса перевела недоумевающий взгляд с Ольги на ее отца, но тот только фыркнул что-то неразборчивое. Надо же, что-то еще может смутить нашего бравого дипломата? Не знал.