Вожак, или Шакал и волки
Шрифт:
Саша въехал в шутку юмора, обнажил кривые коричневые зубы... Лариска баба видная. А Саша – образина. Парочка – гусь и гагарочка... Теперь Ромчик понимал, почему Лариска кинула своего мужа. На фиг он ей такой впал...
– А вы это, чего тут делали? – спохватился Свищ.
– Так это, решили вспомнить, как на выпускной рассвет встречали, – усмехнулся Ромчик.
Было такое. Они встречали рассвет в хмельном угаре на даче у Кольки Звонарева. Ромчик Лариске вторую палку поставил, а тут светать начало. Клевые, короче, воспоминания. И сегодня тоже не хило было. Три палки жене и по морде мужу, будет о чем
– Так это, накатить надо бы по этому поводу, – решил Свищ. – Лор, у тебя, у нас там бутылек нигде не завалялся?
И бутылка нашлась, и закуска вчерашняя пригодилась. Ромчик не отказался приголубить пару стопарей за встречу и за примирение.
– Это, если у вас с Лоркой что-то было, то давай так, как будто ничего не было, – Свищ разрубил рукой воздух. – Но ты к ней больше не ходи, ладно? Никаких больше рассветов, лады?
– А она тебе что, жена?
– Жена... По паспорту нет, а так – жена. Я ж любому пасть за нее порву!..
– Саша, не дыми!.. Ты чо вообще злобный такой, а? Из-за Лариски?
– Да не только... Вчера с козлом одним завязался. Мы в кабаке с пацанами зависали, а там этот отморозок. В общем, сцепились... Хорошо, мы «волыны» с собой прихватили, а то бы постреляли нас. Это ж еще те беспредельщики...
– Какие те?
– Да те самые... Ты про Шнура слышал?
– Шнур?! Кто такой? – изобразил непонимание Ромчик.
– Ну ты даешь! Вся Москва про него говорит... Этот Шнур самого Тимура завалил, понял?
– А-а, Тимура! Беспашного, да?.. Так это Шнур его завалил? Кто такое сказал?
– Слух по Москве бродит. Типа, Шнур этот чисто безбашенный чувак, и у него на Тимура зуб был. А в команде у него снайпер есть. Так он Тимура и сделал... Так этот Шнур и не тихарится. Говорит, что это он Тимура завалил. А глаза у него злые-злые...
Свищ что-то говорил, говорил, но Ромчик его почти не слушал.
Все складывалось даже лучше, чем он того хотел. Карта с «чеченским» снайпером была разыграна красиво. Светлов грохнул Тимура Беспашного, а все «лавры» достались отморозку Шнуру. Грамотно его подставили, ничего не скажешь. Только для надежности его нужно было завалить. Но что-то не срослось, Шнур завалил Борека и Малька, а сам слинял. Ромчик боялся, что этот отморозок будет кричать на каждом углу, что его подставили, и переводить стрелки на Ромчика. Но он, как раз наоборот, блестит чешуей. Типа, он завалил самого Тимура, поэтому круче него под луной нет никого. Что ж, пусть продолжает в том же духе. Пусть льет воду на Ромчика мельницу.
Он и сам был не прочь заявить, что Тимура грохнули по его отмашке. Но ему светиться никак нельзя. Белокаменские в большой силе. И в два счета смешают его бригаду с дерьмом. Потому и пришлось переводить стрелки на «чеченца» и терновского отморозка. А Ромчик предусмотрительно остался в стороне. Расправа над Тимуром приносит ему чисто моральные бонусы. Он отомстил Тимуру за «Аврору». Теперь он уверен в себе как никогда. И запросто может сделать того же Качана...
Когда-нибудь Ромчик заявит, что это с его подачи завалили Тимура. Но это будет потом, когда его бригада станет одной из самых мощных на Москве. Тогда он конкретно наедет на белокаменских, вернет свою «Аврору» и приберет к рукам с десяток козырных точек... А сейчас Ромчик должен оставаться
– Саша, а ты вообще сейчас чем занимаешься? – спросил Ромчик. – Я смотрю, ты без дела не сидишь?
– Ну так, без дела нынче только инвалиды сидят... – ощерился Свищ. – Песня такая есть, гоп-стоп, мы подошли из-за угла... Так вот мы и подходим. И вродь ничего, неплохо навариваемся...
– Много вас?
– Да с полдюжины пацанов наберется.
– И все при «волынах», да?
– Ну так мы ж серьезные люди... Это, гоп-стоп, конечно, не хило. Но хотелось бы чего посерьезней... Я ж про тебя, братан, знаю. У тебя котировки не хилые. А мы это, типа, не пришей рукав...
– Так пришейтесь, в чем проблема?.. Кто у вас за центрового?
– Рома, ты меня обижаешь. Кто ж может стоять в центре, как не я?..
– Нормально. Давай, братан, мосты состыкуем. Под меня отходи, да. Я вас к нормальному делу пристрою...
«Если, конечно, под Свищом стоят не фуфловые пацаны», – мысленно добавил Ромчик.
Нужно расширять свою бригаду, поднимать ее на более высокий уровень... Ромчик чувствовал, что пришло его время. Тимур ушел и оставил ему в наследство свой фарт. Белокаменские скоро сгинут, а Ромчик со своим движением займет их место. И это реально...
От Ларисы он уезжал в приподнятом настроении. И в своем офисе продолжал строить смелые планы. А потом появился Вырас. Довольный как слон.
– Все нормально, «чеченец» никому ничего не расскажет, – чуть ли не с порога сообщил он.
– Где он?
– В мать сырой земле. По старинному обычаю похоронили.
– Не понял, что за обычай.
– Это когда вместе с мужем жену в могилу кладут. Он же с Кристиной как с женой жил. Теперь они навсегда вместе...
– Благое дело ты сделал, Давид, – усмехнулся Ромчик. – Два любящих сердца соединил... А как Тимура в могилу класть будут? Одного? Может, и его женушку рядом положим?
– Зачем?
– Ну ты же знаешь, Шнур к ней неровно дышит. Мы ее грохнем, а на Шнура все свалим. Тогда точно все грехи на него спишем...
– Да ни к чему это, – покачал головой Вырас. – На Шнура и без того конкретно грешат...
– Да знаю. Я сегодня с пацаном одним разговаривал. Мы вместе с ним на крытке чалились. Так вот он со Шнуром вчера схлестнулся. Короче, Шнур на каждом углу сейчас орет, что Тимура сделал...
– Так это же отлично!
– А я про что?.. Но ты все равно, подбери с пяток толковых пацанов, пусть Шнуром займутся. А то, не ровен час, отмазываться от Тимура начнет...
– Уже. Ищут его уже. Все будет путем, отвечаю...
Вырас отправился по своим делам. А Ромчик собирался в спортзал. Его самого под штангу и на ринг не тянуло. Но хотелось посмотреть на своих пацанов. Они как раз тягали сейчас железо и рихтовали друг другу фейсы. У него всегда пела душа, когда он смотрел на своих ширококрылых соколов.
Только в спортзал он так и не отправился. Помешал Качан. Он заявился в его охранную фирму один, без свиты и оружия. Ромчик принял своего врага, даже радушную улыбку на губы набросил. А в душе мандраж. Что, если Качан предъявит ему за Тимура. Если это случится, тимуровский бригадир останется здесь навсегда. Ромчик был настроен решительно.